Легенды II - [90]

— Не желаете ли погреться, майор?

Поняв, что деревне не грозит немедленное вторжение неприятеля, Грей согласился и вошел вслед за новым знакомым в комнату, где пахло свиными ножками и кислой капустой.

— Бенджамен Хилтерн. — Капитан скинул плащ и показал хозяину два пальца. — Вы ведь не откажетесь выпить, майор?

— Джон Грей. Благодарю вас. Полагаю, сейчас самое время выпить, пока враг еще не одолел нас?

Хилтерн со смехом уселся напротив Грея, потирая покрасневший от холода нос.

— Наш добрый хозяин, — капитан показал на старичка, наполнявшего кувшин пивом, — успел бы подстрелить кабана, зажарить его и подать нам с яблоком во рту, будь на то ваше желание.

— Благодарствую, капитан. — Грей разглядел, что у трактирщика только одна нога — другую заменяла видавшая виды деревяшка. — К сожалению, я недавно позавтракал.

— Жаль — а вот я нет. Bratkartoffeln mit Ruhrei, — сказал Хилтерн, и трактирщик, кивнув, исчез в еще более убогом помещении за стойкой. — Картофель, поджаренный с яйцами и ветчиной, — перевел он, заправляя носовой платок за ворот мундира. — Прелесть что такое.

— Согласен. Надо надеяться, ваших солдат накормят не хуже после сбора, который я наблюдал.

— Да-да. — Херувимское личико Хилтерна слегка омрачилось, но не слишком. — Бедняги. Хорошо хоть дождь перестал. — Грей вопросительно поднял брови, и он стал объяснять: — Это им в наказание. Вчера наши ребята играли в кегли с людьми полковника Бэмптон-Ховарда. Рюсдейл заключил с Бэмптон-Ховардом пари на большую сумму…

— И ваши проиграли. Понятно. Поэтому их и…

— Десятимильный марш до реки и обратно. Бегом, с полной выкладкой. Ничего, им это только на пользу. — Хилтерн прикрыл глаза, принюхиваясь к запаху поджариваемой картошки.

— Ну да. Французы готовятся выступить, не так ли? Согласно данным последней разведки, их видели всего в паре миль севернее реки.

— Дня два они заставили нас поволноваться — мы ожидали их здесь. Но они, похоже, двинулись в обход, на запад.

— Почему, как вы думаете? — Грея кольнуло беспокойство. Самым вероятным местом для переправы был Ашенвальдский мост, но севернее, у Грюнберга, имелся другой. Ашенвальд обороняла прусская артиллерийская команда, другой мост — гренадеры полковника Бэмптон-Ховарда.

— За рекой французов полно. Мы полагаем, что эти идут на соединение с ними.

Эти интересные сведения следовало бы сообщить союзникам официальным путем, а не через офицера по связи, узнавшего о них чисто случайно. Сэр Питер Хикс всегда делился с немецким командованием всем, что ему докладывали, но Рюсдейл, видимо, не видел в этом необходимости.

— Я уверен, мы дали бы вам знать, — сказал Хилтерн, угадав мысли Грея, — просто у нас тут свои небольшие трудности. Срочности никакой нет — просто разведка доносит, что французы начищают амуницию, проверяют боеприпасы и все такое. Кроме того, надо же им куда-то деваться, пока еще снег не выпал.

Он смотрел на Грея с извиняющимся видом, и Грей, поколебавшись не дольше мгновения, его извинил. Если Рюсдейл неаккуратен с депешами, то в его, Грея, воле самому выяснить, что происходит — и Хилтерн, очевидно, вполне подходит для этой цели.

Они поболтали о том о сем, пока трактирщик не подал Хилтерну завтрак, но больше ничего интересного Грей не узнал — кроме разве того, что Хилтерну нет никакого дела до кончины рядового Боджера. Насчет «трудностей» он тоже высказывался туманно: «да так, в интендантской роте неразбериха какая-то».

В это время на улице застучали копыта, заскрипели колеса, и голос с ганноверским акцентом спросил дорогу «zum Englanderlager»[12].

— Это еще что такое? — удивился Хилтерн.

— Вероятно, рядовой Боджер прибыл, — сказал Грей и встал. — Весьма вам обязан, сэр. Вы не знаете, старший сержант Сеп сейчас в лагере?

— Н-нет, — промычал Хилтерн с полным ртом. — Он совершает бросок к реке.

Грея это не устраивало: он не хотел весь день дожидаться Сепа, чтобы передать ему тело. Но тут ему пришла в голову другая мысль.

— А полковой лекарь?

— Умер от дизентерии. — Хилтерн зачерпнул ложкой новую порцию. — Спросите Кигена — это его помощник.

Лагерь опустел, и Грей нашел лазарет не сразу. Он приказал сгрузить покойника на скамью у палатки и отправил повозку обратно в замок, не желая больше нести никакой ответственности за рядового Боджера.

Киген оказался тщедушным валлийцем в очках без оправы и с копной курчавых рыжих волос. Моргая за стеклами очков, он склонился над трупом и потыкал его испачканным пальцем.

— Крови нет.

— Нет, — согласился Грей.

— Горячка?

— Вряд ли. Я видел его за несколько часов до смерти, и мне показалось, что он здоров.

— Хмм. — Киген пристально рассматривал ноздри Боджера, словно подозревал, что причина его смерти таится именно там.

Грей хмурился при виде грязных рук и окровавленных манжет лекаря. Для хирурга, возможно, это в порядке вещей, но нечистоплотность всегда противна.

Киген попытался приподнять веко покойника, но оно не поддавалось. Боджер за ночь окоченел. Теперь его руки снова помягчели, но лицо, туловище и ноги оставались твердыми, как дерево. Киген вздохнул и начал стаскивать с трупа заляпанные грязью чулки. Левый порвался, и большой палец ноги Боджера выглядывал из дырки, как любопытный червяк.