Легенды II - [173]

Терренс ждал их, стоя на месте. Ничего, если он потеряет немного времени — может быть, путники смогут дать ему какие-то сведения о передвижениях цурани на севере или западе. Он уже видел по их платью, что это крестьяне или дровосеки — мужчины, женщины и несколько детей, все нагруженные узлами.

Один из мужчин заметил Терренса, и все идущие принялись махать руками и что-то кричать. Терренс двинулся им навстречу. На середине луга они сошлись. У людей был усталый вид, дети цеплялись за взрослых.

— Здорово! Ты солдат? — Мужчина говорил на диалекте Вольных городов, который Терренс, как уроженец Вабона, понимал неплохо, хотя в их краях пользовались в основном королевским наречием.

— Да — а вы кто будете?

— Мы из деревни Ралинда, в семи милях к югу.

Терренс кивнул — он знал, где это.

— Я думал, ее цурани заняли.

— Заняли, да вчера ушли, все до единого, — сказала одна из женщин. — В прошлом-то году они оставили солдат, чтобы надзирали, как мы работаем, а в этом нет — мы и сбежали.

Терренс указал наверх:

— Как подниметесь, идите на северо-восток, вдоль холмов, а потом по тропе через лес. Она приведет вас в лагерь барона Грюдера. Они как раз возвращаются в Ламут — ступайте с ними, и найдете себе убежище на зиму. Куда они ушли, цурани? — спросил он мужчину.

— На юго-запад.

Терренс произвел в уме быстрый расчет.

— Спасибо. Удачи вам. — Сказав это, он погнал Беллу вверх по склону — дело, он чувствовал, было спешное. Если стоявший в деревне гарнизон ушел не к месту расположения основных войск, на северо-запад от Серых Башен, то он движется на соединение с другими отрядами, а цель в том направлении может быть только одна — лагерь барона Монк-рифа. Терренс подумал, не вернуться ли сказать крестьянам, чтобы передали это барону Грюдеру — но даже если они дойдут до Грюдера засветло, какой бы то ни было бой у лагеря Монкрифа к тому времени уже завершится.

Кроме того, это всего лишь его догадки — он ведь может и ошибаться.

Нутром, однако, он чуял, что ошибки нет.

Он скакал крупной рысью, надеясь поспеть к Монкрифу раньше цурани.

Белла перешла на галоп, и Терренс сохранял аллюр, стараясь при этом не загнать лошадь. Долгие периоды галопа он чередовал с рысью, но с тех пор, как услышал, что цурани ушли из Ралинды, ни разу не дал Белле передышки. Как ни дорожил он своей лошадью, долг обязывал пожертвовать ею, чтобы вовремя предупредить Монкрифа.

Ее тяжелое, хриплое дыхание говорило ему, что она вот-вот рухнет. При этом он знал, что стойкая Белла будет скакать до последнего. Какой страшный выбор! Если Белла падет хотя бы за две мили до лагеря, ему все равно не поспеть к барону вовремя.

Он придержал кобылку, дав перейти на шаг, и через пять минут ее дыхание выровнялась. Терренс вытер лоб рукой в перчатке, чувствуя, как холодные струйки стекают по шее. Со странным безразличием он отметил, что весь взмок под мундиром, несмотря на мороз. В горле пересохло, хотя он то и дело пил воду, легкие сжались, мешая дышать глубоко. Кашель уже три раза заставлял его замедлять бег лошади, перегибаться с седла и сплевывать. Ребра болели.

Перебарывая недомогание, он сверился с приметами и определил, что въезжает в постепенно сужающуюся долину длиной в три-четыре мили — на юго-западе она клином врезается в перевал, за которым должен быть лагерь Монкрифа.

Заметив движение в лесу на северной стороне, Терренс опять придержал Беллу и привстал на стременах. Сразу же за опушкой мелькало что-то голубое, зеленое и красное.

Цурани! Сводный отряд, судя по разнообразию красок. Грюдер был прав. Цурани намерены захватить как можно больше земли, тесня отступающие силы Королевства.

После первого года войны они отказались от таких поползновений и вот уже шесть лет держали устойчивый фронт. Единственным исключением были попытки захватить Крайди, Порт-Наталь и Горькое море.

Но это еще не значило, что они не станут пытаться сейчас.

Терренс послал вперед усталую лошадь.

Он знал не хуже других, что Мидкемия еще не видывала таких пехотинцев, как цурани. Они способны пройти пятьдесят миль за одни сутки и в конце пути сразу же вступить в бой. Двадцать миль для них — легкая прогулка.

Прикидывая расстояние от леса до перевала, он понимал, что должен поторопиться, если хочет обогнать их авангард. Он ударил каблуками по бокам Беллы, и послушное животное опять помчалось галопом.

Лошадь скакала, как после полноценного отдыха, но Терренс чувствовал, что силы ее убывают с каждой минутой. На середине пути, к перевалу она уже едва тащилась рысью, а вскоре перешла на спотыкающийся шаг.

Терренс соскочил и скинул плащ, чтобы тот не мешал ему бежать. Холод сразу проник под легкий мундир, а внизу кожу леденил пот. Поправив на плече сумку с пакетом барона Грюдера, Терренс без слов простился с Беллой. Потом повернул ее мордой назад, мысленно помолился Рутии, богине удачи, и хлопнул лошадь по крупу. Она отошла немного, остановилась, тяжело водя боками, и оглянулась на него.

— Домой, Белла! Домой! — крикнул он.

Она, как показалось ему, кивнула и поплелась по дороге в обратную сторону.

Терренс, не сводя глаз с ущелья милях в двух перед собой, трусцой побежал к нему. Земля уже порядком обледенела, и быстрый бег мог привести к катастрофе. Повредив ногу, он уже не доберется до назначенной цели. Стоит упасть — и цурани возьмут его в плен или убьют.