Легенда о Вращающемся Замке - [40]

— С этой задачей справился бы даже мой покойный брат, — ответил нынешний герцог Фэринтайн.

— Намекаешь, — уточнил Хендрик, — что Гилмор был плохим командиром? Я не встречал воина храбрее за всю свою жизнь. Я бы не дожил до этого дня, кабы не он.

— Гилмор был храбрый воин, но командир из него был действительно плохой. Или мне напомнить, милорд, те два раза, когда он положил свой отряд ни за что, заведя его в окружение врага? Второй раз, как мы все хорошо запомнили, оказался для Гилмора губительным. Не повторите сегодня его судьбу, умоляю я вас в который раз.

— Не путай меня с моим братом, — сказал Хендрик неожиданно мягко. — Я, в отличие от него, все же пытаюсь набираться опыта на своих оплошностях. Предложенный тобой план кажется разумным — но он лишь смягчит наш разгром, сделает его более щадящим. Положение, в которое я вас всех завел, требует отчаянных мер. И я на них пойду. Только так можно хотя бы попытаться что-то исправить. А если я сложу при этом голову — значит, такая моя судьба. И хватит со мной спорить, я уже все решил.

— В таком случае — Боже, храни короля, — Эдвард ударил коня по бокам и ускакал в расположение вверенных ему сил. Хендрик проводил кузена долгим задумчивым взглядом, а потом сказал:

— Ну ладно. Кричите герольдам, пусть трубят наступление. И подайте мне копье.

То утро выдалось неприветливым и холодным — как бывает неприветливым и холодным утро почти каждого дня в последний месяц осени. Солнце, поднявшееся из-за затянутого рваными серыми облаками горизонта, осветило две армии, собравшиеся на Броквольском поле. Любой сторонний наблюдатель охотно бы подтвердил, что эринландцев собралось почти в целых два раза меньше, и выглядели их шансы на победу не слишком внятными. Тем не менее, воины Вращающегося Замка были хорошо вооружены и приготовились отважно драться.

Герцог Эдвард Фэринтайн, как и было ему приказано, во главе подчиняющегося ему конного отряда занял позиции на правом крыле эринландского войска, рядом с прибывшими из Озерного Края солдатами, чей вожак, Остромир, ехал на резвом буланом жеребце. На авангарде встали лучшие рыцари Эринландского королевства, вместе с приведенными ими конными дружинниками. Возглавлял эту блистательную публику лично сам король, желая повести своих вассалов в отчаянную, стремительную и, на взгляд его кузена Эдварда, глубоко необдуманную атаку.

Пехотинцев и стрелков король поставил по левую руку от своих основных сил, повелев им занять оборону и обрушиться на врага лишь единственно в том случае, если тот выдвинется в ходе сражения слишком далеко вперед. Пехоты в эринландском войске было собрано не слишком много, и отнюдь не на нее полагался владыка Каэр Сиди. Привычный к верховой рубке и лихой скачке, он, подобно многим правителям своего времени, не придавал большого значения прочим родам войск, считая их совершенно никчемными и годными лишь для вспомогательной службы. Хотя и пехотинцы, и в особенности стрелки уже несколько раз доказали свою эффективность на полях сражений той бурной эпохи, Хендрик Грейдан оставался рыцарем старой закалки, привычно считая копьеносцев, алебардистов и лучников неотесанным мужичьем и жалким сбродом, способным лишь поддерживать в самый разгар схватки кавалерийские наскоки благородных лордов.

Этим, как выяснилось чуть позже тем же утром, он глубоко отличался от повелителя Гарланда.

Прогремели трубы, знаменуя начало атаки. Эринландские всадники ринулись вперед, горяча коней, и топот сотен копыт окончательно разорвал утреннюю тишину в клочья. Гэрис, как и было ему приказано, ехал в первых рядах, по правую руку от Хендрика. Так уже бывало это десятки раз до этого, во все прошедшие годы. Пусть даже теперь король и не знал, что кузен и соратник Гилмор Фэринтайн, почитаемый им за погибшего, все еще жив и все также, пусть и неузнанный, сопровождает его. Хендрик на мгновение поймал взгляд Гэриса, улыбнулся — а потом вырвался на два корпуса вперед, выставляя перед собой копье. Гэрис поспешил нагнать его, не желая отставать.

Клифф Рэдгар разместил на передней линии своего войска отряды копейщиков, ощетинившихся сейчас выставленными вперед пиками. Хендрик поворотил коня, устремляя за собой своих воинов, и эринландская конница развернулась вправо, стремясь обойти отряды гарландских пикинеров и избежать лобового столкновения. Послышались хриплые команды неприятельских командиров, и гарландская пехота в свою очередь двинулась на врага, пытаясь как можно скорее сократить свою с ним дистанцию. По иронии судьбы, Клифф прибег к ровно той же самой тактике, которую незадолго до начала атаки предлагал своему государю Эдвард Фэринтайн. С той лишь разницей, что солдат у него было гораздо больше, и он мог куда более смело распоряжаться их судьбой.

— Поворачиваем, поворачиваем! — кричал Хендрик своим рыцарям. — Не подставлять бок этим баранам!

Эринландским всадникам удалось почти беспрепятственно миновать вражеское каре, когда выяснилось, что избегая одной опасности, они тем самым лишь угодили в самую пасть к другой. Обогнув гарландский авангард, они вылетели прямо перед небольшой возвышенностью, на которую Клифф предусмотрительно поставил своих стрелков. Собранные в основном из вчерашних крестьян, свободных общинников и фермеров, они тем не менее оказались серьезной угрозой для половину своей жизни проведших в седле и с оружием в руках высокородных всадников. Вооруженные длинными, в рост человека, цельными луками, сделанными из тисового дерева, гарландские стрелки дали первый залп, едва только завидев приближение неприятеля. Сотни стрел пронзили воздух, ища себе цель. Хендрик вскинул щит, прикрываясь им от вражеского огня, и его примеру последовали все прочие его рыцари.