Легенда о Великой волне - [63]

И вдруг почувствовал неладное.

Сердце заколотилось, он бросился к рельсу, где приковал механокардионика.

Вот дерьмо корабельное! Корпус пропал. Обрезанная цепь лежала посреди шпал как насмешка над всеми его предосторожностями.

Мерзкая тварь! Отравитель обшарил взглядом рельсы чуть ли не до самого горизонта. В это зловещее, богом забытое место не заглядывала ни одна живая душа, тем более суеверные уборщики, которые должны были чистить старую железную дорогу от самых громоздких обломков. Поэтому-то своим тайным убежищем он выбрал заброшенную станцию, находящуюся вдали от обычных маршрутов.

Не исключено, конечно, что тварь сумела освободиться сама.

Ему сразу вспомнились металлоломщики. Шакалы, которых за уши не оттащишь от всякой металлической падали. Стервятники без совести и морали. Смертельные враги железа, почти все зараженные Болезнью. Смыслом жизни которых стала месть песку и металлу за то, что те надругались над их телами, изуродовав плоть гнойниками и пятнами ржавчины.

Отбросы общества. Страдающие, ни к кому не чувствующие жалости. Только ненависть и необузданное желание дать волю кулакам.

– Будьте прокляты, ублюдки! – закричал Дхакритт, размахивая руками.

Многие из них были на последней стадии Болезни, но не умирали в муках, а волей судьбы переходили на сторону врага – становились механокардиониками, слепыми сердцеглотами. Ненавидевшими свое человеческое прошлое.

Может, вор был одним из них и просто решил заполучить новую оболочку? Вряд ли. Тот корпус был сильно помят, а по спине протянулся такой ожог, который не сможет отполировать ни один ржавоед (торговцы часто прибегали к этому трюку перед тем, как выложить товар на прилавок).

Получается, он зря тащил такую тяжесть столько миль? Пусть будут прокляты воры-металлоломщики до самой смерти и после нее, если им суждено стать механокардиониками!

Дхакритт в раздумьях поднял глаза к небу. Теперь некуда спрятать сердце Найлы, а без оболочки – что оно? Скипетр без державы, дерево без корней?

Нужно срочно найти другой тайник. Любой, какой угодно.

В Мехаратте наверняка удастся подкараулить одинокого механокардионика и убить его с помощью приманки, как он обычно делал с кораблями. Для него хватит даже небольшой дозы яда.

Отравитель сварил еще немного кофе с бхетом и начал возиться с гребнем. Остаток утра он провел, бродя по дюнам и груде металлолома, держа в руках чашку и снова и снова прокручивая в голове детали нового плана, пока палящее солнце не заставило его укрыться в тени вагона. Чтобы отвлечься от тревожных мыслей, Дхакритт решил заняться приманками: выбрал парочку самых бодрых – они-то и станут его оружием!

Тут его вдруг осенило. Перед тем как отправиться в Мехаратт, можно еще кое-что сделать. Он ведь все-таки из Гильдии отравителей и умеет куда больше, чем просто готовить приманки. Умеет говорить с металлом, умеет отравлять без яда – одними словами.

Дхакритт опустился на колени и положил обе руки на рельс. Чтобы дать разгуляться бхету…

– Корпус, будь ты проклят во веки веков! – вполголоса начал он, наклонившись и после каждой фразы стукаясь лбом о металл. – И будь проклят тот, кто похитил тебя у законного владельца. Чтоб ты задушил его своими собственными руками. А если суждено тебе стать механокардиоником, чтоб ты окаменел и не мог сдвинуться с места. Чтоб ты упал и превратился в цветок с огромными колючками. И каждую ночь пусть лепестки его закрываются один за другим, вонзая в тебя свои шипы. Чтобы кричал ты от невыносимой боли и не было тебе избавления!

В нескольких милях к северу ржавая железная дорога пересекается с недавно построенными путями, поэтому проклятие отравителя расползется во все стороны. Как метастазы в железе. Доберется до Мехаратта, выйдет за его пределы, попадет на стоящие на причале суда.

Выпустив пар, отравитель немного успокоился.

Он закрыл глаза и сразу вспомнил Найлу. Наверное, крошечному кораблику потребуются годы, чтобы добраться до мятежного сердца и пробить стенку. Только тогда Рыжая сможет оседлать Великую волну. И стать единственной королевой Мира9.

Остается только ждать. И готовиться.

Выпрямив спину, Дхакритт поднял с песка чашу, поднес к губам и сделал последний, самый горький глоток кофе.

Глухой удар.

АзурМиз посмотрел на потолок и принялся ощупывать приборы рядом со штурвалом. Почти все были защищены стеклом. Добрую половину из них он видел впервые в жизни.

– Робредо, мы куда-то врезались? – громко спросил АзурМиз.

Корабль словно и не слышал.

Тогда механокардионик постарался повторить вопрос как можно спокойнее: вдруг Робредо решила, что он ее в чем-то упрекает?

Молчание.

Он провел пальцами по приборной панели. Пульс у корабля ровный.

– Может, колесо лопнуло? Ничего страшного, но постарайся впредь быть осторожнее.

Вдруг со скрипом распахнулась дверца люка. На пороге показался антропоморфный силуэт.

АзурМиз резко обернулся. Кто это? Ведь на борту, кроме него и Зуара, никого не было. А он собственными глазами видел, как механокардионик, которому он отдал свое сердце, взлетает высоко в небо…

Фигура пошла к штурвалу, АзурМиз прищурился.

– Это ты? – Он узнал его по запаху.