Легенда о флаге - [39]
Автомат в порядке. Иванов с завистью глянул на соседа: пара дисков на ремне, сумка с гранатами. Добрый запас. Как только он с таким грузом, да в полной обмундировке, в ботинках с обмотками, выплыл? Здоровило!
Окликнул:
— Сосед, как звать тебя?
— Музыченко, — ответил тот охотно. — Филей кличут. А тебя?
— Иван Иванов.
— Иван в квадрате, значит? — Филя, прищурясь, взглянул в посветлевшее небо, на фоне которого теперь уже бледными казались летучие искры пулевых трасс. — Вперед подаваться надо. А то дождемся — накроют здесь!.. Ты как, пехотному делу обучен?
— Севастополь обучил.
— Тогда — порядок…
Филя, заметив, что Иванов с завистью глядит на его туго набитую брезентовую сумку, спросил:
— Гранаты имеешь?
— Ни одной.
— Бери! — Филя вытащил из сумки пару гранат. — У фрицев разживешься — отдашь…
— Слушай мою команду! — перекрыл и голос Фили, и все громыхание боя зычный бас.
— Наш старшина! — встрепенулся Филя. — Значит, лейтенанта сшибло… Гляди! — показал он из-за камня. — Фрицы там!
До закопченной стены, зияющей черными оконными глазницами, через набережную — шагов пятьдесят. Пятьдесят шагов по открытому месту. На пути, на мостовой — только поваленный телефонный столб да несколько камней, заброшенных взрывом. За этим не укроешься. По брусчатке мостовой то и дело скачут искры, высекаемые пулями. Потуже натянув влажную, торчащую колом пилотку, Музыченко поправил сумку с гранатами, крякнул озабоченно:
— Воду прошли, теперь огонь…
— Только медных труб не хватает, — без улыбки пошутил Иванов.
— Пусть трубы, лишь бы не труба.
— Приготовиться к атаке! — донеслось слева.
Иванов и Музыченко переглянулись: вот он, миг…
— Вперед!
Оба одновременно вскочили, выбежали из-за камней. Рядом, пересекая набережную, замелькали гимнастерки, брезентовые робы… Кто-то в синей фланелевке, не добежав, с разгона упал на усеянную битым камнем мостовую. «Наш, с корабля?..» — Иванов не успел присмотреться. Филя, обгоняя, прокричал:
— Давай, Иван в квадрате!
Бой за Новороссийск… Засевший в нем враг давно ждал штурма. Вначале немцы были ошеломлены артиллерийским обстрелом, бомбежкой и отчаянно-дерзкой высадкой десанта: еще никогда и нигде торпедные катера не атаковали береговых укреплений и еще ни в какой войне не бывало, чтобы отряды первого броска высаживались так далеко в глубину вражеских позиций.
Однако немцы довольно скоро пришли в себя. Их огонь стал плотнее.
Было уже совсем светло.
Когда Иванов, Музыченко и все, над кем принял команду старшина, собирались пересечь первую на их пути улочку, всю ее перед ними покрыло густым дымом разрывов мин. Пришлось отбежать назад в полуразбитое здание. Залегли на колком каменном крошеве, под перекошенным бетонным перекрытием, которое одним концом упиралось в землю. В щель под ним, сквозь пролом в стене, была хорошо видна улица.
Минометный налет кончился. Но высунься попробуй!..
Всматриваясь в противоположную сторону улицы, Иванов увидел: там, в развалинах, прошмыгнула согнутая тень, еще одна…
Рядом коротко рыкнул автомат: Музыченко, не утерпев, пальнул в немцев, мелькнувших внутри развалин. Иванов тоже вскинул приклад к плечу — и опустил: патронов-то чуть, только те, что в диске.
— Э-эй, матрозен! — донеслось с другой стороны улицы. — Сда-вай-са плен! На-зад не-ку-да!
— Ах вы, черви зеленые! — ругнулся Музыченко.
Словно в ответ улюлюкнула мина, рванула где-то над перекрытием. По спине Иванова больно простучали куски отскочившей штукатурки.
Мина. Еще мина. Еще!..
Грохот давил в уши. Горло забила поднятая взрывами сухая каменная пыль. В носу щипало от запаха сожженной взрывчатки.
Мины рвались где-то наверху, на искалеченных перекрытиях, рвались и впереди, на мостовой перед домом. Пылью запорошило глаза. Протерев их, Иванов увидел: с противоположной стороны улицы прямо на него бегут немцы — налегке, в одних мундирах.
Тщательно прицелившись в переднего, полоснул по нему скупой очередью. Еще по одному…
Но из развалин напротив снова выбегают немцы. Уже на середине улицы…
— Гранатами — огонь! — Голос старшины.
Отложив автомат, Иванов выхватил гранаты, метнул, одну за другой, обе. Рядом Музыченко, рывком перекинув сумку на живот и встав на одно колено, что-то покрикивая, бросал свои.
Косо летящий дым от разрывов гранат закрыл подбегающих врагов. Дым развеялся. Немцев уже не видно. Только один — не тот ли самый, передний — лежит, упершись макушкой каски в расколотые кирпичи.
Тишина… Лишь где-то в стороне не утихает стрельба. Но что это?.. Еле слышный, однако с каждой секундой все более внятный звук мотора. И тяжелый железный лязг. Танк?..
Лязгает и урчит все ближе… Вот он! На той стороне улицы, из-за углового дома, высунулся серый пушечный ствол с уродливой шишкой дульного тормоза на конце. Следом осторожно выдвинулась махина танка. Иванову показалось — черный зрак ствола глядит ему прямо в лицо. Невольно зажмурился: «Сейчас даст…»
Прежде чем припасть к земле, на долю секунды открыл глаза и успел увидеть рыжее косматое пламя, полыхнувшее из пушки танка.
Дробный перестук валящихся кирпичей. Чей-то короткий крик неподалеку. Как не закричать от ярости — ярости бессилия?
Есть такая военная медаль — "За оборону Севастополя". На ней рядом с солдатом изображён матрос, а возле них — якорь и две пушки. Матрос и якорь потому, что Севастополь — город флотский. Стоит он на берегу Чёрного моря. Он очень красив, наш город-герой Севастополь. Все дома в нём построены из белого камня. Синее море, белый город, голубое небо… Когда фашисты напали на нашу Родину, очень хотелось им захватить Севастополь — самый важный военный порт на Чёрном море, главную базу Черноморского флота…
Книжка из серии «Дедушкины медали», рассказывающая о медали «За оборону Одессы».[4] — так обозначены номера страниц.
Книга о подвигах разведчиков в годы Великой Отечественной войны. Разведчикам приходилось прыгать с парашютом, лазить по горным кручам, водить катера, нырять в ледяную быстротечную дунайскую воду. Они были меткими стрелками, умели драться врукопашную, без шума снимать вражеских часовых, захватывать «языков».Рисунки А. Лурье.
Документальное повествование о боевых действиях Пинской, Волжской и Днепровской военных флотилий, о героических подвигах моряков, вступивших в войну неподалеку от Бреста и прошедших с боями от Волги до Шпрее, от Сталинграда до Берлина. Шквалы артиллерийского огня обрушивали они на тылы врага, «на колесах» перемещали свои боевые корабли с одной реки на другую, высаживали дерзкие десанты, помогая войскам форсировать водные преграды…Книга рассчитана на массового читателя, в первую очередь на молодежь.
В первый том избранного вошли произведения, главенствующей темой в которых является — защита Отечества.В романе «Завещаю тебе» и повестях «Вечный пропуск», «Знамя», «Прими нас, море» созданы интересные образы солдат, матросов, наделенных высоким чувством долга, войскового товарищества, интернационализма.Издание рассчитано на массового читателя.
Второй том избранного составляют произведения, в основу которых легли реальные события.Острота ситуаций, достоверность изображения позволяют автору раскрывать широкий диапазон проблем: преемственность патриотических традиций, утверждение наших моральных принципов, единение героического прошлого с сегодняшним днем.Издание рассчитано на массового читателя.
Герой повести в 1941 году служил на советско-германской границе. В момент нападения немецких орд он стоял на посту, а через два часа был тяжело ранен. Пётр Андриянович чудом выжил, героически сражался с фашистами и был участником Парада Победы. Предназначена для широкого круга читателей.
Простыми, искренними словами автор рассказывает о начале службы в армии и событиях вооруженного конфликта 1999 года в Дагестане и Второй Чеченской войны, увиденные глазами молодого офицера-танкиста. Честно, без камуфляжа и упрощений он описывает будни боевой подготовки, марши, быт во временных районах базирования и жестокую правду войны. Содержит нецензурную брань.
Мой отец Сержпинский Николай Сергеевич – участник Великой Отечественной войны, и эта повесть написана по его воспоминаниям. Сам отец не собирался писать мемуары, ему тяжело было вспоминать пережитое. Когда я просил его рассказать о тех событиях, он не всегда соглашался, перед тем как начать свой рассказ, долго курил, лицо у него становилось серьёзным, а в глазах появлялась боль. Чтобы сохранить эту солдатскую историю для потомков, я решил написать всё, что мне известно, в виде повести от первого лица. Это полная версия книги.
Книга журналиста М. В. Кравченко и бывшего армейского политработника Н. И. Балдука посвящена дважды Герою Советского Союза Семену Васильевичу Хохрякову — командиру танкового батальона. Возглавляемые им воины в составе 3-й гвардейской танковой армии освобождали Украину, Польшу от немецких захватчиков, шли на штурм Берлина.
Антивоенный роман современного чешского писателя Карела Конрада «Отбой!» (1934) о судьбах молодежи, попавшей со школьной скамьи на фронты первой мировой войны.
Авторы повествуют о школе мужества, которую прошел в период второй мировой войны 11-й авиационный истребительный полк Войска Польского, скомплектованный в СССР при активной помощи советских летчиков и инженеров. Красно-белые шашечки — опознавательный знак на плоскостях самолетов польских ВВС. Книга посвящена боевым будням полка в трудное для Советского Союза и Польши время — в период тяжелой борьбы с гитлеровской Германией. Авторы рассказывают, как рождалось и крепло братство по оружию между СССР и Польшей, о той громадной помощи, которую оказал Советский Союз Польше в строительстве ее вооруженных сил.