Легенда о флаге - [2]
Открытая резким движением, лязгнула броневая дверь командирской рубки. Из нее, привычно нагнув при выходе голову, шагнул мичман, командир катера. Его лицо было мрачно. За ним, озабоченно говоря ему что-то, вышел капитан-лейтенант Лысенко, командир дивизиона.
Медленно подрабатывая мотором, бронекатер прижался бортом к низкому берегу, поросшему реденьким ивняком. Швартовы[1] не завели. Значит, остановка ненадолго?
Мотор катера смолк, и сразу вокруг стало тихо. Даже было слышно, как несколько раз тенькнула в кустах какая-то пичуга.
— Команде построиться по правому борту!
Живчиком выскочил на палубу Василь; неторопливо поднялся из машинного, привычно легко протиснув в люк широкое тело, Мансур Ерикеев; встали справа и слева от Иванова, как всегда. К ним пристроились кормовой пулеметчик, сигнальщик и единственный подчиненный Ерикеева — второй моторист: экипаж бронекатера не велик.
— Смирно!
Мичман оглядел строй. Все стоят не шелохнувшись, только речной ветерок легонько перебирает ленточки бескозырок. Как положено в строю, недвижны лица. А в глазах каждого тревожный вопрос…
— Товарищ капитан-лейтенант! Экипаж корабля построен. — Мичман, взяв под козырек, встал на правом фланге.
Теперь все взгляды были устремлены на командира дивизиона. Что означает остановка, построение?..
Лысенко — невысокий, плотненький, беловолосый, в туго надвинутой фуражке — стоит словно окаменев, будто и сам тоже в строю. Скорбная складка сверху вниз прорезала лоб меж прихмуренных белесых бровей. Губы стиснуты. Словно не решается начать. Но вот заговорил:
— Мы сражаемся третий месяц. Сражаемся с первого дня. Вы достойно выполняли свой долг всюду. На реке Муховец под Брестом. На Припяти. На Днепре — от Киева до Черкасс. И здесь, на Десне… Вы защищали родные реки, родные берега как только могли. Враг попробовал, что значит попасть под огонь наших катерных пулеметов. Но пока что он сильнее нас…
Лысенко сделал паузу, словно задумавшись, как же ему сказать то, что должен сказать неминуемо.
— Радио из штаба флотилии. — Голос капитан-лейтенанта стал глуховатым, что-то мешало ему говорить. — Получено радио штаба, — овладев собой, повторил он. — Впереди и сзади нас противник вышел на Десну, прорвался за Днепр. Путь нам перерезан всюду. Горючее и боеприпасы на исходе. Действовать кораблями более не можем. Но они не должны стать добычей врага.
Капитан-лейтенант помедлил секунду, как бы преодолевая что-то в себе, сказал решительно:
— Приказ командования: корабли затопить.
«Затопить…» — словно ветром колыхнуло лица.
— Другого выхода нет.
У Иванова дрогнули губы. Затопить бронекатер, родную «букашку», как шутя, ласково называли они свой крохотный корабль. Каждая заклепка на нем знакома…
Затопить…
Невольные слезы застлали глаза. Сморгнул, сжал зубы: матросы не плачут! Старался сосредоточиться на том, что продолжал говорить сейчас капитан-лейтенант:
— Мы возьмем свое оружие, сойдем на берег. Будем сражаться и на суше так, как велит наша флотская честь. Сражаться, пока враг не будет остановлен, пока не будет выброшен прочь с нашей земли!
Лысенко отступил на шаг, глянул на мичмана:
— Слушать распоряжение командира корабля.
Капитан-лейтенант повернулся, спрыгнул с борта, быстро зашагал по высокой луговой траве к другому бронекатеру.
Мичман выступил из строя, поискал глазами:
— Ерикеев! В машинном под мотор заложить тол, вывести шнур за борт!
Иванов почувствовал, как вздрогнул локоть Мансура, касавшийся его локтя, услышал негромкий, хрипловатый, какой-то растерянный ответ:
— Есть…
Скользнув по Иванову взглядом, мичман остановил его на стоявшем рядом Василе:
— Трында! Рацию разбить, кодовые таблицы[2] сжечь!
— Есть!
— Пулеметчикам…
Это касалось уже Иванова.
— Ссыпать в воду патроны, вынуть замки, пулеметы сбросить за борт.
— Есть! — выдохнул Иванов.
— Есть! — отозвался пулеметчик кормовой установки.
— Рулевому — разбить приборы.
— Есть!
— Сигнальщику — сжечь свод сигналов.
— Есть!
…И вот на бронекатере уже никого. Иванов сошел с борта одним из последних. Пришлось повозиться, чтобы снять с тумбы тяжелый крупнокалиберный пулемет. Помог Василь: у себя в радиорубке он управился быстро. Когда спустили пулемет на палубу, Иванов последним прощальным движением погладил прохладную сталь. «Прощай, друг… С тобой немало лент израсходовали по фашистам. Ствол раскалялся так, что дотронься — обожжет. А теперь — холодный…»
Осторожно, хотя беречь было уже нечего, Иванов подвинул увесистый пулемет на край борта, легонько толкнул и отвернулся. Слышал только, как всхлипнула вода.
Сейчас он стоял в луговой высокой траве среди товарищей, одетый, как и они, для похода: бушлат, брюки заправлены в сапоги, на плечевом ремне — карабин, туго надвинута на лоб бескозырка. Карманы тяжелы от патронных обойм.
Как и все, он молчаливо наблюдал за тем, что делает мичман — единственный, еще не покинувший корабль. Вот мичман прошелся вдоль палубы, от носа до кормы. Вернулся к боевой рубке. Поднялся на мостик-приступочку позади нее, где обычно стоял сигнальщик. Посмотрел вверх, на мачту: там, под гафелем[3], колеблемый легким ветерком, реял флаг. По морскому уставу его ежедневно, в строго установленные часы, подымают утром и спускают вечером. Но в боевой обстановке флаг всегда наверху. Поднятый в ночь на двадцать второе июня, он более не опускался ни на час. Сколько суждено оставаться на своих местах боевым корабельным флагам? Еще три месяца? Полгода? Год? Едва ли скоро кончится такая война…
Есть такая военная медаль — "За оборону Севастополя". На ней рядом с солдатом изображён матрос, а возле них — якорь и две пушки. Матрос и якорь потому, что Севастополь — город флотский. Стоит он на берегу Чёрного моря. Он очень красив, наш город-герой Севастополь. Все дома в нём построены из белого камня. Синее море, белый город, голубое небо… Когда фашисты напали на нашу Родину, очень хотелось им захватить Севастополь — самый важный военный порт на Чёрном море, главную базу Черноморского флота…
Книжка из серии «Дедушкины медали», рассказывающая о медали «За оборону Одессы».[4] — так обозначены номера страниц.
Книга о подвигах разведчиков в годы Великой Отечественной войны. Разведчикам приходилось прыгать с парашютом, лазить по горным кручам, водить катера, нырять в ледяную быстротечную дунайскую воду. Они были меткими стрелками, умели драться врукопашную, без шума снимать вражеских часовых, захватывать «языков».Рисунки А. Лурье.
В первый том избранного вошли произведения, главенствующей темой в которых является — защита Отечества.В романе «Завещаю тебе» и повестях «Вечный пропуск», «Знамя», «Прими нас, море» созданы интересные образы солдат, матросов, наделенных высоким чувством долга, войскового товарищества, интернационализма.Издание рассчитано на массового читателя.
Документальное повествование о боевых действиях Пинской, Волжской и Днепровской военных флотилий, о героических подвигах моряков, вступивших в войну неподалеку от Бреста и прошедших с боями от Волги до Шпрее, от Сталинграда до Берлина. Шквалы артиллерийского огня обрушивали они на тылы врага, «на колесах» перемещали свои боевые корабли с одной реки на другую, высаживали дерзкие десанты, помогая войскам форсировать водные преграды…Книга рассчитана на массового читателя, в первую очередь на молодежь.
Второй том избранного составляют произведения, в основу которых легли реальные события.Острота ситуаций, достоверность изображения позволяют автору раскрывать широкий диапазон проблем: преемственность патриотических традиций, утверждение наших моральных принципов, единение героического прошлого с сегодняшним днем.Издание рассчитано на массового читателя.
Из этой книги читатель узнает о жизни и боевых делах Героя Советского Союза Г. Н. Ковтунова.С большим знанием дела рассказывает автор о трудной, но почетной профессии артиллериста, о сражениях под Сталинградом, на Курской дуге, в Белоруссии.Читатель познакомится с соратниками Ковтунова — мужественными советскими воинами.Образ положительного героя — простого советского человека, горячего патриота своей Родины — главное, что привлечет читателя к этой книге.
В книгу словацкого писателя Рудольфа Яшика (1919—1960) включены роман «Мертвые не поют» (1961), уже известный советскому читателю, и сборник рассказов «Черные и белые круги» (1961), впервые выходящий на русском языке.В романе «Мертвые не поют» перед читателем предстают события последней войны, их преломление в судьбах и в сознании людей. С большой реалистической силой писатель воссоздает гнетущую атмосферу Словацкого государства, убедительно показывает победу демократических сил, противостоящих человеконенавистнической сущности фашизма.Тема рассказов сборника «Черные и белые круги» — трудная жизнь крестьян во время экономического кризиса 30-х годов в буржуазной Чехословакии.
Как клятва сегодня звучат слова: «Никто не забыт, ничто не забыто».«Расскажи мне про Данко» — это еще одна книга, рассказывающая о беспримерном подвиге людей, отстоявших нашу Родину, наш Сталинград в годы Великой Отечественной войны.
Книга – память о фотокорреспондентах газ. «Правда» Михаиле Михайловиче и Марии Ивановне Калашниковых. Михаил Михайлович – профессиональный фотокорреспондент, автор снимков важных политических событий 1930-х годов. В годы Великой Отечественной войны выполнял оперативные задания редакции сначала на Западном, затем на других фронтах. В книге собраны архивные фотоматериалы, воспоминания и письма. В тексте книги приведен по датам перечень всех фотографий, сделанных и опубликованных в «Правде» в военное время (фронт, работа для фронта в тылу, съемки в Кремле)
В марте 2011 года началась беспрецедентная по своей циничности и наглости вооружённая агрессия западных стран во главе с Соединёнными Штатами против Ливии, которая велась под предлогом защиты мирного населения от «тирана» Каддафи. Авиация НАТО в течение девяти месяцев на глазах у всего мира выжигала ракетами и бомбами территорию суверенного государства. Военной операции в Джамахирии сопутствовала ожесточённая кампания в западных СМИ по «промыванию мозгов» населения не только арабских стран, но и всего мира, подкуп и политический шантаж.
«Я должен был защищать Отечество…» Эти слова вполне мог сказать лейтенант Игорь Каретников — один из участников обороны окружённого кольцом блокады Ленинграда. Мог их произнести и прапорщик Батманов, не деливший дела на «пограничные» и «непограничные», без раздумий вставший на пути опасных негодяев, для которых слова «Родина», «Отечество» — пустой звук… Героические судьбы российских офицеров в произведениях признанного мастера отечественной остросюжетной прозы!