Конан, чувствуя, как сгорают на нем волосы, шагнул вперед и рубанул голема уже во всю силу, не останавливая, а убивая. Удар меча разрубил голема пополам. Взметнулись крохотные красные искорки и следом за черным демоном унеслись в недра визжащего смерчика.
И все кончилось. С последними искрами красного демона смерчик замолчал и свернулся, не оставив и следа.
Конан хлопал себя по лицу и одежде, забивая тлеющие участки, а маг смотрел на него, опустив руки.
— Ты что сделал, недоумок? — спросил маг не столько гневным, сколько усталым голосом. — Я тебе его держать велел, а не убивать!
— Ну извини, — пожал плечами Конан, — не удержал.
— Не удержал! Ах ты, безмозглый варвар, где я теперь еще такого демона найду?! Настоящий осколок лемурийской магии… Такие случаи раз в жизни бывают, и на́ тебе — какой-то громила своим дурацким мечом… Взять и все испортить!
— Да ладно, Косталис, нет в мире ничего такого, о чем стоило бы жалеть. Мы живы — и это главное. Ты же не смог одолеть демона, пока он был в пентаграмме, так как бы ты справился с ним, когда он вырвался из нее?
— Тебе что, ведомы все мои возможности, глупец?! Послать тебя, что ли, следом за демонами?.. Вытащить обратно хотя бы одного… У меня еще оставались неопробованными два могущественных заклинания и один артефакт! — маг начал копаться среди подготовленных предметов. — Где же он?.. Вот!
— Косталис, хватит блажить! Пусть ты наложил заклятие на мой меч, но я тебе сейчас мозги вправлю и без оружия… Хочешь попробовать?
Маг замолчал, с отвращением глядя на киммерийца.
— Ты справился с демонами, — продолжал Конан, — назови теперь свою цену: что я тебе должен за это?
— Ты мне должен? Ты мне должен! Убирайся с глаз долой! Ничтожество! За какие деньги я найду другого такого чистокровного лемурийского демона?! Проваливай лучше, пока цел… Эй, кто там?! Отдайте варвару его коня, его пожитки, и пусть он исчезнет уже с глаз моих! Ну, надо же…
Конан, ухмыляясь, шел за слугой мага к выходу из башни и размышлял о том, что в ближайшей кузнице ему надо будет купить новый меч, а нынешний продать кузнецу для переделки.
Выщербленное в битвах лезвие уже слишком плохо поддается заточке…
