Конан, варвар из Киммерии, вывалился из влажной духоты таверны на свежий воздух, неуверенными шагами пересек двор и с немалым облегчением прислонился к воротному столбу. Зингарский городок Палентия, куда занесло на этот раз неугомонного киммерийца, располагался на реке Алимана, чуть выше по течению от слияния ее с полноводным Хоротом.
Смеркалось. Прожаренный солнцем город не успевал остывать за ночь, и вечер не приносил прохлады. Варвар был пьян — не так, чтобы упасть бесчувственной колодой, но и оставаться на ногах стоило ему немалых усилии. Он был сыт, пожалуй, даже слишком, менее крепкий желудок вряд ли выдержал бы такое, но киммериец в своих походах слишком часто голодал или питался сухим куском хлеба, чтобы без сопротивления уступить в борьбе с тошнотой.
— Проклятая жара, — проворчал Конан, стирая с мокрого лица пот широкой ладонью.
— Принести тебе воды? — живо поинтересовался отиравшийся во дворе таверны босой подросток в широких шароварах, пестрой головной повязке и старом изодранном халате.
— Не надо, — отказался киммериец.
— Тогда не уделишь ли ты мне пару медяшек просто так? — не растерялся его юный собеседник. — Сегодняшнего сбора мне хватит либо на ужин, либо на оплату ночлега. А это далеко не тот выбор, который доставляет человеку большое удовольствие.
— Возьми, — Конан порылся в висящем на поясе кошельке, выбрал среди нескольких серебряных монет медную мелочь и протянул побирушке.
— Тысяча благодарностей, благородный господин!
— Ты это о ком? — Киммериец с преувеличенным вниманием заозирался по сторонам.
— Э, те господа, которые сами почитают себя благородными, — усмехнулся подросток, — они не жалеют золота на побрякушки, но редко подают медь беднякам. Твой дар куда щедрее, ведь дан от малого. Я же вижу, что твой кошелек не распух от денег, варвар.
— Меня зовут Конан. Конан из Киммерии, — он сделал усилие над собой и сконцентрировал свой взгляд на собеседнике. Тоненькая фигура скрыта халатом, лицо — то ли миловидное мальчишеское, то ли девичье с несколько неправильными и резкими чертами.
— Как тебя зовут, девочка?
— Вивейн. А у тебя верный глаз, Конан из Киммерии.
— Что есть, то есть. А чего нет, того нету…
— Ладно, Конан, пока!
Вивейн пошла прочь, а Конан повернулся навстречу легкому дуновению ветерка и шагнул за ворота, стараясь не упустить благословенную прохладу.
— Конан, берегись! — звонкий голосок резанул воздух.
Киммериец качнулся в сторону, поворачиваясь навстречу неизвестной опасности, деревянная дубинка подкравшегося сзади грабителя промелькнула мимо его головы, ударила по плечу и соскользнула вниз.
Могучий кулак Конана, направленный в лицо нападавшего, мог уложить и быка. Если бы попал в цель… Грабитель быстро присел, ловким движением сорвал с пояса киммерийца кошелек и кинулся в сторону. Конан ринулся за ним, наткнулся на подножку и с проклятиями обрушился на землю. Когда он поднялся на ноги, грабитель уже скрылся в переулке.
— Ну как, ты цел? — Вивейн вернулась к киммерийцу, который решил не устраивать в темноте гонку с препятствиями.
— Да, ты вовремя меня окликнула. Ты знаешь, кто это был?
— Нет. Внешность у него была вполне себе неприметная, не то что у тебя.
Слуга из таверны подошел к ним:
— Пора уже закрывать ворота, заходите во двор.
Конан с Вивьер пошли к дому.
— А не боишься, — спросил варвар, — что этот грабитель захочет потом тебе отмстить? Он тебя не трогал, а ты ему помешала.
— Я же вижу, что ты здесь живешь уже несколько дней, а нападал на тебя какой-то залетный грабитель. Если бы он был местный, то мог бы мстить. Да и промолчи я — ты мог бы принять меня за наводчицу. А это не так.
— Хорошо, — пробурчал Конан.
Они вошли в таверну, киммериец подсел к столу и очистил место для девушки:
— Садись, угощайся.
Вивейн не заставила себя долго уговаривать и накинулась на остатки обильной трапезы. Собутыльники варвара к этому времени уже разбрелись из-за стола — кто спать, кто искать приключений на свою шею. Конан посидел за столом, допил остатки вина из своей кружки и оглядел помещение, где прислуга уже прибирала столы.
— Можешь переночевать сегодня в моей комнате, — сказал он Вивейн.
Та медленно отложила недоеденный кусок:
— Ты считаешь, что я из тех девушек, которые спят с первым встречным?
— Что? А ты считаешь, что я способен домогаться малолетней девочки?
— Ты это нарочно меня дразнишь?
— Нет. Если бы мне сейчас была нужна женщина, я бы ее нашел. Но я хочу спать, а ты можешь принимать мое приглашение, а можешь договариваться с хозяином о ночлеге сама. Мне это уже все равно.
Конан неторопливо поднялся из-за стола и, пошатываясь, отправился к своей комнате. Вивейн быстро собрала куски со стола в тряпичную сумку и последовала за ним.
На следующее утро Конан проснулся поздно, Вивейн в комнате уже не было. Киммериец перебрал свои вещи и, вздохнув, отправился к хозяину таверны.
— Максус, — сказал он ему, — вчера я немного перебрал лишнего…
— Ты хочешь опохмелиться, киммериец?
— Нет, я не о том. У меня вчера сорвали кошелек…
— У тебя? — изумился хозяин. — И ты не вырвал свой кошелек у этого смельчака вместе с его руками?
— Не успел.
