Легенда - [55]
Шаманы и старейшина от неожиданности замерли и в этот миг тоже ясно различили гул, приближающийся к ним с полуденной стороны. Они вскочили с овечьих шкур и высыпали из шатра наружу. Римм еще какое-то время сидел, слушая нарастающий гул и вой, а потом поднялся и вышел вслед за ними.
В бледных вечерних небесах мелькнула неясная тень. Спустя мгновение она стала темней и отчетливей, и еще через мгновение люди ясно различили летевшую с юга Темную птицу. Они загомонили, показывая на нее пальцами, а когда поняли, что она не просто летит в их сторону, а снижается, чтобы сесть на поле для игры в мяч, с криками ужаса бросились врассыпную. Только Римм, старейшина и Запад не сдвинулись с места. Запад был еще очень молод, гордость не позволила бежать ему. Старейшина был слишком стар, чтобы спасаться от опасности бегством. А Римм знал, что это не мифическая Темная птица, а что-то сделанное искусными мастерами. Его острый глаз различал металл и стекло, из которых была построена "птица". Он даже различил смутные человеческие силуэты за стеклом. И в этот миг он вспомнил все, что должно случиться.
- Я ждал вас,- прошептал он, наблюдая, как самолет приземляется на поле для игры в мяч.
- Что нам делать, Мудрый?- Спросил его старейшина.
- Мы будем биться!- Выкрикнул Запад.
- Нет,- остановил их Римм.- Мы будем говорить.
- С кем?- Запад вытянул руку.- Это - Темная птица! Она склюет наш скот, склюет наших детей! Мы убьем ее!!!
- Запад,- Римм посмотрел на него.- Ты пойдешь со мной, и пойдешь без оружия.
- Мы погибнем,- обреченно пробормотал тот, но все же пошел вслед за Риммом.
Жесткие колючки цеплялись за войлочные штаны. Поднявшийся ветер рвал конские хвосты на длинных шестах, ограждавшие стойбище от злых духов с восьми направлений. А когда пыль рассеялась, Римм увидел, как дети, игравшие на поле в мяч, кто ползком, кто на четвереньках подкрадываются к самолету.
- Нам нужно спешить,- сказал он и ускорил шаг.
- Уходите! Уходите отсюда!!!- Закричал Запад на детей, когда они приблизились к Темной птице.- Быстро! Быстро!..
В своем ритуальном наряде он на самом деле больше походил на спустившегося с небес духа. А Римм без опаски подошел к самолету и постучал по борту. Запад почти растелился по земле, при малейшей опасности он готов был или без оглядки броситься на врага, или так же бежать без оглядки. Отставший от них старейшина застыл на краю поля, скрестив руки и взирая на происходящее со спокойным ожиданием.
Спустя мгновение внутри самолета раздались невнятные звуки. Римм отступил на несколько шагов, и все же вздрогнул от неожиданности, когда с грохотом распахнулась дверь и из нее высунулась голова человека. Дети хором завизжали и бросились врассыпную, а Запад рухнул плашмя наземь и закрыл голову руками.
- Тьфу!- Сказал человек и сплюнул.
И это "тьфу" не было единственным, что Римм понял. Но в сумятице произнесенных человеком слов, он пока что различил лишь несколько знакомых. Человек оглянулся и с кем-то быстро заговорил.
Римм отступил еще на пару шагов и склонился:
- Великая Душа, Люди Ворона приветствует тебя. Ты будешь накормлен и согрет. Тебя ждет чистая вода и кусок сочного мяса.
Человек снова посмотрел на него и расхохотался. Он был молодой, светловолосый и судя всему бесшабашный.
- Генрих, вы понимаете эту тарабарщину?- Он снова обратился к кому-то внутри самолета, перемежая латынь словами из европейских языков.
- Не вполне,- отозвался его собеседник.
- Жуть!- Светловолосый спрыгнул на землю, он был увешан ножами и старинным оружием, еще сохранившимся в стойбище. И несколько раз спросил Римма об одном и том же, не пользуясь латынью, а перемешивая слова из английского, немецкого, венгерского, русского и французского языков.- Старина, вы меня понимаете?
- Я ждал тебя, я желаю тебе мира, друг,- Римм показал ему открытые ладони.
- Это будет непросто,- усмехнулся светловолосый.- Канэясу, Генрих, спускайтесь!
Вслед за ним спрыгнул на землю высокий сухопарый человек в длинном потертом плаще из черной кожи, коротких кожаных сапогах и широкополой шляпе того же цвета. Из-под нее выбивались локоны седых волос. А после него спрыгнул человек в темном металлическом панцире, с такими же накладками на руках и ногах. Он тоже был высок, но черноволос, а за его плечами торчали рукояти двух мечей.
- Кто они?- Спросил черноволосый.
- Какое-то племя,- отозвался молодой.- Одичавшие люди...
Черноволосый подошел к Римму и остановил на нем свой бесстрастный взгляд. Пока он безмолвствовал, его спутники быстро переговаривались, развернув карту.
- Я, Митидзанэ Канэясу!- Спустя какое-то время неожиданно рявкнул черноволосый.- Что ты хочешь от нас, старик?!
- Дружище, он не понимает и четверти твоих слов,- не поднимая головы, вместо Римма отозвался светловолосый.- Оставь дикарей в покое.
- Нам нужны лошади и вода!- Не слушая его, рявкнул черноволосый, продолжая смотреть на Римма.- Ты дашь нам лошадей, старик!
- О, Великий Герой,- склонил голову тот.- Не гневайся на нас, прости. Ты будешь накормлен и согрет. Тебя ждет мягкая постель, чистая вода и кусок сочного мяса.
Сколько может вынести человеческое сердце? Оно бешено колотится в минуты радости и восторга, и замирает от невыносимой боли, и бьется в груди как язычок серебряного колокольчика, когда чувства перехлестывают через край. Но иногда кажется, что сердце уже вырвали с корнем и жизнь померкла в глазах. Но оно вновь качнется маятником, протолкнет еще одну каплю горячей крови. И закружится, зашумит, засверкает с новой силой неистовый мир…
Не думай о завтрашнем дне. Он все равно настанет и он будет другим. Ты думаешь, завтра будет светить солнце, но завтра будет дождь. Сегодня на сердце скребут кошки, но завтра все изменится. Мы живем так, словно будем жить вечно. Не сомневаемся в том, что родные счастливы. Не спрашиваем их об этом, но уверены. А потом родители умирают, дети вырастают, а близкие и друзья уходят раньше срока. И бывает так, что от жизни остается лишь светлый лучик в памяти. И все же это лучше, чем не пережить всего. Это лучше, чем не испытать любви, ненависти.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Третья часть книги. ГГ ждут и враги и интриги. Он повзрослел, проблем добавилось, а вот соратников практически не осталось.
Болотистая Прорва отделяет селение, где живут мужчины от женского посёлка. Но раз в год мужчины, презирая опасность, бегут на другой берег.
Прошли десятки лет с тех пор, как эпидемия уничтожила большую часть человечества. Немногие выжившие укрылись в России – последнем оплоте мира людей. Внутри границ жизнь постепенно возвращалась в норму. Всё что осталось за ними – дикий первозданный мир, где больше не было ничего, кроме смерти и запустения. По крайней мере, так считал лейтенант Горин, пока не получил очередной приказ: забрать группу поселенцев за пределами границы. Из места, где выживших, попросту не могло быть.
Неизвестный сорняк стремительно оплетает Землю своими щупальцами. Люди, оказавшиеся вблизи растения, сходят с ума. Сама Чаща генерирует ужасных монстров, созданных из убитых ею живых организмов. Неожиданно выясняется, что только люди с синдромом Дауна могут противостоять разрушительной природе сорняка. Институт Космических Инфекций собирает группу путников для похода к центру растения-паразита. Среди них особенно отличается Костя. Именно ему предстоит добраться до центрального корня и вколоть химикат, способный уничтожить Чащу.
После нескольких волн эпидемий, экономических кризисов, голодных бунтов, войн, развалов когда-то могучих государств уцелели самые стойкие – те, в чьей коллективной памяти ещё звучит скрежет разбитых танковых гусениц…
Человек — верхушка пищевой цепи, венец эволюции. Мы совершенны. Мы создаем жизнь из ничего, мы убиваем за мгновение. У нас больше нет соперников на планете земля, нет естественных врагов. Лишь они — наши хозяева знают, что все не так. Они — Чувства.