Ледяные души - [2]
Очнулся я от холода. Ноги сводило судорогой, сапоги насквозь промокли, кругом опять туман, сыро, как в Хельхейме. А ты ж! Вода, лед, туман.
— Сраные девки! — еще раз проорал я, грозя кулаком куда-то наверх. — Из-за вас я здесь!
Наверху было сумрачно. Серая плотная пелена была небом этому месту.
Я так сразу понял, где оказался. Хель. Но, я не отчаялся, понятно, что я здесь по ошибке. Я же не в своей кровати умер. И человек хороший был. Разберутся там, наверху, и вернут в Вальхаллу.
С этими мыслями я побрел по бесконечному льду, чуть прикрытому водой. Сапоги скользили, ноги ломило от боли. Я шел и думал, что надо найти ту великаншу, что у моста стоит. Как бишь ее... У нее еще кровавый пес, Гарм. Может она меня выпустит?
Вечность тянулась рябью на воде за моими ногами. Сколько прошло времени в моих скитаниях, я не понимал. Шел и шел по бескрайней ледяной пустыне - скользкой, хлюпающей снежной кашей. Сапоги истрелись до дыр, ноги постоянно сводила судорога, мозоли, натертые об лед, кровили, оставляя бурые следы. Никогда не думал, что в Хеле так страдают. Боль, холод - все это чувствовалось, как будто я еще жив. Одежда, та, что была на мне в бою, облепила тело мокрым саваном, мысли о тепле, огне, сводили с ума. Остановиться я не мог - видел тех, кто остановились. Они просто превращались в ледяные статуи. А я хотел дойти до моста великанши.
Одиночество. Изредка мимо меня проскальзывали тени таких же, идущих в никуда душ. Они не слышали меня и не видели, я звал их. Только плеск воды, стоны и бормотание помутившихся разумом.
“Дойти, дойти.” - только одна мысль стучала в голове. Ступни лишились кожи, но я шел, шлепая кровящим мясом по ледяной воде. Боль стала привычной. Сначала вспоминал все славные походы, потом жалел, что семьей не обзавелся. Еще вспоминал девушку из Гардарики, что пленила меня своей красотой. Да только два дня у нас любви случилось.. Надо увозить ее было.
Думал о том, что может вот-вот Рагнарек начнется? И тогда я со всеми, кто есть в этом застывшем мире, попаду на Нагльфар, корабль, созданный из ногтей мертвецов, и буду сражаться против воинства Одина. И тогда я этих тупых девок на крылатых конях разделаю на куски. Как они могли не забрать такого воина как я? Как Дристун, с голой жопой в говне, был ими подобран? Куда смотрели эти Брунгильды? Ух, я б им… И только эти мысли меня поддерживали. Это ошибка, я знаю.
Лед, лед, вода, лед. Туман мелкой противной взвесью висит в воздухе. Тысячелетия воды, льда, сводящего с ума одиночества и судорог от холода. Я остановился. Нет больше сил. Нет желания идти дальше. Упал на колени и заорал из последних сил: “ Один, сраный ублюдок, твои девки тупее овцы! Да будьте вы прокляты! И эта сука Фрейя, и гнилая Хель! Любая жизнь лучше этой смерти. Любая! Даже мышиная…”
Слезы катились по щекам моим. И я закрыл глаза.
И тут в мое ухо дунул ледяной ветер, донеся чей-то шепот : “ Сменяю твою душу на пять душ пропащих, что принесешь мне. Дам тело того, в ком живет еще капля твоей крови. Иначе вечно бродить тебе по моему льду.”
------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Костик Дергачев открыл глаза и схватил вибрирующий телефон. Ткнул кнопку отключения будильника и снова повалился на спину. В окне было темно, лишь уличный фонарь, как мог, разгонял утреннюю синюю хмарь. Декабрь. Встаешь - еще темно, домой пришел - уже темно. Да еще погода этой зимой - капец просто. Снега по-хорошему так и не было, а то, что выпадало, тут же превращалось в серую слякоть.
А вставать надо. Конец месяца, итоги года, начальство дрочит за все косяки, словно с цепи сорвались. Костик, с полузакрытыми глазами добрался до ванной, отлил в раковину, и стал умываться. А чего, квартира своя, хоть и в ипотеку. Чего хочу, то и ворочу. Девушки у Дергачева не было. Ну, времени на это нет, да и тратиться на них прилично надо. Да еще будет тут запрещать всякое. “Всякое” запрещала бывшая Костика, когда он жил у нее в квартире. Воспоминания остались жуткие. Обувь не раскидывать по коридору, носки класть сразу в бак для грязного белья, стол после того, как поест - вытирать. А еще вешать одежду в шкаф, мыть за собой тарелки и уж конечно не ссать в раковину. В общем, из-за желтых брызг на белоснежном фаянсе они и расстались. Это было последней каплей, так сказать.
Быстренько вылакав чашку “ Нескафе. Три в одном.”, Костик поскакал одеваться. Химический привкус во рту был горек, как сама жизнь Дергачева. Пока искал чистый свитер, понял, что уже немного опаздывает. Выбежав из подъезда в утреннюю темень, он привычно пошлепал по растаявшему за ночь снегу, увязая по щиколотку, ругая ленивого дворника, что дорожки еще не чищены. Идти до работы было пятнадцать минут. Вывернув на бульвар, он зашагал быстрее, здесь уже можно было пройти, снег убрали, только тротуар был залит тонким слоем воды. Поскальзываясь и матерясь, Дергачев продвигался вперед. Редкие прохожие торопились обойти его стороной, так как Костик совершал странные маневры, стараясь найти место куда ступить, не особо замочив ботинки.
"Забытый богом округ". "ЗБО" это территория, на которой поместилось несколько городов и около десятка деревень. В этом округе за каждым углом скрывается безнадежность и чистый ужас.
История, написанная по заказу моего подписчика, по мотивам "Понедельник начинается в субботу" братьев Стругацких. Парень, работающий охранником, захотел попасть в крипистори. Желание выполнено. История посвящается всем, кто работал в новогоднюю ночь. Хотели бы попасть на работу в странное место, где по коридорам бродят кадавры, работают суккубы и собеседование проводит старый бог? Добро пожаловать в наш НИИЧАВО.
Еще одна история, написанная по заказу подписчика, объединенная одним главным героем с серией про охранника из НИИ. В провинциальном подмосковном городе, куда переехал наш герой Сергей Дедов, жизнь тянется, как серая липкая лента - ничего интересного. Все так и было. Пока его девушка не забыла захлопнуть дверь в квартиру, когда уходила ночью.
В жизни мы нередко встречаемся с ложью и злом, но это не означает, что в мире мало порядочных и честных людей. Главные герои этой книги проживают вместе со своей страной не жизнь, а судьбу — непростую, с изломами, перегибами, ударами, счастьем мимолётным, но таким ёмким, от которого захватывает дух…
Данная повесть – это предыстория рассказа "Дело правых" и начало новой книги, рассказывающей о молодых радикалах, вышедших на улицы своего города, чтобы самостоятельно вершить "правосудие".
Можно быть одиноким в толпе, а можно в семье. И тогда просыпается неимоверная потребность в близости, в ком-то, на кого можно опереться, кому можно сказать: «Если ты меня разлюбишь, в тот же вечер я умру...» Свете, падчерице криминального авторитета, пришлось с оружием в руках отстаивать свое право на одиночество, но, как это часто бывает в жизни, идя налево, она пришла направо и встретила свою любовь...
Тринадцатилетней Свете приходится держать ответ за мать, которая полюбила бандита и попала в жернова криминальных разборок. В новой семье ей была отведена роль падчерицы, но, в отличие от европейской Золушки, наша российская может быть очень опасной... Особенно, когда она смотрит на мир сквозь прицел винтовки...
Насилие, сопли, слезы и Забеги. Это простая история одного глупого парнишки, который почему-то решил, что поумнел, набрался сил и теперь пытается вспомнить за чей счет.
Наш привычный мир давно уже не тот, каким он был. Что же в нем изменилось? В уравнении нашей жизни поменялся всего один-единственный знаменатель – у нас больше не было стран, государств, власти, у нас была – Провиданс. Алгоритмическая машина, выдающая каждому человеку биометрический паспорт с полным набором характеристик, включающих в себя срок жизни, таланты, профессию. Благодаря этому на Земле воцарились мир и покой. Но так ли это на самом деле? Общество, разделенное на две касты – Медную и Платиновую, свято верит в фальшивую утопию их нового мира.