Ледяной огонь - [2]

Айви расправила плечи и медленно обернулась, чтобы встретиться с человеком, который раньше был ее мужем, а ныне пребывал в статусе одного из самых завидных женихов страны, а может, и всего континента. Мужчина, которого она больше не желала видеть.

Сейчас он стоял, опираясь плечом о косяк, со сложенными на груди руками, ничем не отличаясь от того прежнего студента, чьей излюбленной одеждой были джинсы и рубашка. Вот так-то. Джинсовый король одного из крупнейших нефтяных королевств. Весь фокус в том, сколько стоила одна его рубашка…

В общем-то, это не так уж и важно, признала Айви. Кроме дорогой одежды в Дилане было еще нечто. Именно это и заставляло людей инстинктивно чувствовать, что ради достижения своей цели Дилан Маршалл сметет всех и вся и тогда на его пути лучше не вставать.

Глаза Дилана лениво скользили по ее телу, словно он имел на это полное право. Его откровенный раздевающий взгляд заставил Айви почувствовать себя почти голой. Когда его глаза остановились и задержались на груди, Айви едва удержалась от того, чтобы не поднять и не скрестить руки, скрывая предательски напрягшиеся соски.

Да что это со мной? — смятенно подумала она. Я ведь уже не та наивная глупышка, чтобы позволить своим чувствам взять над собой верх и без памяти влюбиться в парня, не устающего потрясать устои Гарварда! Я — успешная, состоявшаяся женщина, чью книгу для разведенных женщин «Нью-Йорк Таймс» назвал бестселлером. И не позволю моему бывшему мужу вывести меня из себя, если именно эту цель он преследует.

Взгляд Дилана остановился на ее лице. С минуту он просто смотрел на нее. Затем уголки его губ поползли вверх в знакомой насмешливой улыбке, и тишину комнаты наполнил негромкий хриплый смех, от которого ее тело пронзили тысячи молний.

— До чего, оказывается, приятно сознавать, что хотя меня и считают непутевым мужем, но никто не посмеет сомневаться в том, что в женщинах я толк знаю. — Он усмехнулся. — Дорогая, ты выглядишь чертовски сладкой, так что будь мы с тобой одни, я бы не отказался вновь тебя попробовать…

От взгляда Айви мог бы воспламениться и огнеупорный материал, а сам бы Дилан давно лежал бы горсткой пепла у ее ног. Предварительно зарезанный. Ибо глаза его бывшей жены — цвета хорошо выдержанного виски — метали молнии и блестели как два хорошо отполированных наточенных кинжала.

Если уж быть откровенным до конца, Дилан мог бы лежать у ее ног этакой горсточкой еще десять лет назад. Через которую, впрочем, Айви легко перешагнула бы своими умопомрачительными ножками, заявив, что уходит от него.

Хотя подробности того дня были туманны и очень расплывчаты, Дилан тем не менее помнил, как в семь утра он дотащился до дома, в стельку пьяный, после беспробудного ночного кутежа с дружками. Точнее, третьего кутежа за неделю — была среда, и именно этот день стал переломным в его жизни. Как обычно, он попытался уложить жену в постель и таким образом вымолить прощение — раньше это срабатывало безукоризненно. И что же? Он получил пустой бутылкой по голове. К счастью, меткостью похвастать она не могла. Зато могла похвастаться характером и еще кое-чем другим.

Дилан беззвучно застонал.

Проклятье! Как такое может быть, чтобы десять прошедших с тех пор лет совсем не затронули ее фигуры, которая может свести мужчину с ума! Ее красота не пригвождала мужчин к месту с первого взгляда, не оглушала, заставляя смотреть вслед с открытым ртом. О, нет! Требовалось время, чтобы оценить эту неброскую чувственность, и пока мужчина ходил вокруг, пытаясь понять, что именно вызвало его любопытство, он незаметно для себя попадал в хорошо замаскированную ловушку, и не подозревая, что еще чуть-чуть — и она захлопнется.

Вот так он и стал ее пленником.

Дилан призвал на помощь свою обаятельнейшую улыбку, которая, впрочем, в последнее время их совместной жизни вызывала у Айви лишь раздражение.

— Я так полагаю, рассчитывать на поцелуй не приходится? — невинно поинтересовался он.

Между ее резко очерченных бровей образовалась небольшая морщинка. Кажется, подействовало, с некоторым удовлетворением констатировал Дилан.

В том, что он согласился стать шафером, был некоторый расчет: встреча с бывшей женой должна была помочь ему освободиться от ослабевших, но не спавших окончательно чар. Для достижения этой цели он был готов на все, а если к тому же еще удастся немного помучить Айви или позлить, он такого шанса не упустит: другого подобного случая ему может больше не представиться.

Конечно, задачу облегчает тот факт, что она, кажется, так и не научилась относиться к жизни чуть менее серьезно. Когда-то Дилан уважал ее за эту твердость и силу характера, с которой шаг за шагом она приближалась к намеченной цели, забывая о том, что кроме работы и учебы в жизни есть еще много интересного. Затем он пытался научить ее быть не такой строгой и чуть-чуть беззаботной. И что это ему принесло?

Ничего, кроме страданий.

Дилан прищурился. Кажется, просто позлить Айви будет совсем недостаточно за те все муки, которые он испытал по ее вине!

Соблазнить ее, сломить волю, подчинить себе и… бросить!

Он не чувствовал угрызений совести. Разве она поступила с ним не так же? Он только повторит хорошо заученный урок, который преподнесла ему его дорогая бывшая женушка. Но на этот раз учителем будет он.