Ледяная кровь. Полное затмение - [46]

— При нем был найден лист бумаги?

— Нет. Письмо, написанное аббатисой, исчезло.

Письмо не имело ничего общего с этим листком. Франческо продолжал настаивать:

— Кто-то проник в библиотеку без ведома моей тетушки!

Взяв из рук Аннелеты башенку, Франческо бросился к лестнице, уходившей в темный подвал, который использовали как реставрационную мастерскую. Держась за перила, чтобы не споткнуться на ступеньках, окутанных тьмой, он быстро спустился. Осторожно ступая по утоптанной земле, ощупывая пол впереди ногой и только потом делая шаг, он наткнулся на деревянную стремянку, взобравшись на которую можно было снять книги с самых верхних полок. Приставив стремянку к задней стене, прямо под узкой отдушиной, позволявшей проветривать помещение, Франческо взобрался на третью ступеньку и поднял башенку, освещая толстые железные прутья. Через них мог проскользнуть только худенький ребенок. Вернувшись в библиотеку, Франческо шепотом спросил:

— Вы учите детей. Как вы думаете, мог кто-нибудь из них найти тайную библиотеку?

Аннелета и бровью не повела, умело скрыв досаду. На вопрос рыцаря она ответила:

— Да, к нам ходят школяры. Но они не имеют права разгуливать по аббатству и уж тем более — без присмотра наших сестер-учительниц!

Франческо не стал возражать, решив, что Аннелета слишком наивна. Если она думает, что дети всегда подчиняются требованиям старших, она глубоко заблуждается.

— Вы их знаете?

— Прошу прощения?

— Этих детей, вы их знаете? Сколько детей к вам ходит?

— Я знаю их только в лицо. И еще. За детьми, кроме сестер-учительниц, следит Эмма де Патю. Сколько? Их не больше двадцати. В основном это дети наших крупных арендаторов, горожан или мелких дворян, у которых недостаточно средств, чтобы нанять гувернера. Они приходят к нам, уже умея читать и писать. У нас они изучают Евангелия, основы астрономии. О, я забыла про латынь и самых почтенных авторов, писавших на этом языке! Цицерон, Светоний и Сенека. Некоторые дети очень талантливы, другие же... Боже мой! — воскликнула Ан-нелета, закрывая рот рукой.

— Что?

— Клеман. Не может быть... Это было бы так удивительно...

— Бога ради, прошу вас, объясните.

— Мы приняли в школу Клемана, протеже мадам де Суар-си. Он такой резвый, он так жаждет знаний... Неужели вы думаете?.. Как он мог обнаружить библиотеку? Почему он, а не другой? — размышляла Аннелета скорее для себя, чем для Франческо.

Но Леоне интуитивно чувствовал, что мальчик был именно тем, кого он искал.

Круг снова сужался.

Еще одно совпадение добавилось к тем, которые так давно определяли жизнь всех, кто вел поиски.

Франческо должен был как можно скорее встретиться с мальчиком, чтобы узнать, не потерял ли он или не уничтожил ли вырванный листок.

Сестра-больничная нервничала. Рыцарь понял: она боится, что сестры вот-вот проснутся. Он прошел за ней в кабинет своей покойной второй матери и подождал, пока она закроет тайную дверь. Вдруг он импульсивно бросился к ней и прошептал на ухо:

— Берегите себя. Вы последнее препятствие. Я бесконечно вам благодарен, сестра моя, что в последние минуты вы были рядом с моей тетушкой, спасибо за боль, которую вам причинила смерть моей тетушки. Вскоре я найду способ вновь свидеться с вами. Умоляю вас, найдите манускрипты, пока не станет слишком поздно, и, главное, живите!

Затем Франческо исчез за окном, через которое чуть раньше проник в кабинет.

Эскив прижалась к одному из пилонов внешней стены скрип-тория и проводила взглядом высокую фигуру, быстро исчезнувшую во тьме. Ночной ледяной холод больше не кусал ее. Она прикрыла рот рукой, замерзшей так сильно, что она едва чувствовала пальцы, и сдержала шепот:

— Мой прекрасный архангел... Не волнуйся, я слежу. Я жду. Скоро приползет прелестная гадюка. И она гораздо опаснее той, что уже свирепствует в этих стенах.

Аннелета улыбнулась, порывшись в своей памяти. Если хорошо подумать, это было впервые. Впервые к ней прижался мужчина, а она при этом не почувствовала ни смущения, ни раздражения. Но Элевсия поведала ей, что Франческо был скорее не человеком из крови и плоти, а ангелом.

Аннелета осторожно вышла в коридор и крадучись добралась до дортуара. Затем она легла в кровать. До заутрени оставалось несколько минут. После службы она не будет ложиться, а продолжит поиски, как это делала вчера и позавчера.

Аннелета боролась со сном, смыкавшим ее веки, увещевая себя, что если ей удастся поспать хотя бы несколько минут, она будет чувствовать себя более изможденной. От усталости, лишавшей ее сил к борьбе, она буквально падала с ног. Мысли путались, в памяти мелькали бессвязные образы, обычно предшествующие сну. Но вдруг расплывчатая тень приобрела форму, стала черной, огромной, грозной. Вверх взметнулись длинные мощные когти. Аннелета напряглась. Медведь! Черный медведь! Ядом, убившим Элевсию, в Азии травили медведей. Nux vomica. Опасный наркотик добывали из зерен оранжевых плодов, которые росли на красивом дереве высотой в 20 метров. Плоды эти были размером с яблоко. Дерево называлось strychnnos nux-vomica²⁵. Аннелета лихорадочно вспоминала.