Ледяная княжна - [34]

Когда шла по двору, за спиной раздался характерный скрип входной двери. Северяне не оставили меня без присмотра даже в такой малости. Так и не решив, хорошо это или плохо, задерживаться на улице я не стала.

Вернулась, и в теплой избе сонливость накатила с новой силой. Спать захотелось так, что еле доползла до кровати. Мельком отметила чистое, перестеленное белье, забралась под пуховое одеяло и отрубилась, едва только голова коснулась подушки.

– Уснула? – уточнил Отшельник, прислушиваясь к ровному дыханию девушки.

– Ты же знаешь, сонные отвары удаются мне лучше всех. – Сойка даже не улыбнулся. Голубые глаза остались серьезными, точно с уходом девушки из-за стола отпала необходимость носить маску весельчака.

– Тогда я в дозор. – Отшельник встал, потянулся за плащом.

– Когда ждем гостей? – Сойка повертел в руках картофелину и со вздохом отложил – больше уже не лезло.

– Часа в четыре, не раньше. – Отшельник проверил меч, сунул за пояс два револьвера. – Я разбужу тебя через два, сменишь.

– Может, поспишь? Охранки сработают, если нас кто-нибудь навестит.

Хлопнула дверь. Реплика Сойки повисла в воздухе без ответа.

Глава 8 Романтика шантажа

Отшельник вышел на крыльцо, постоял, давая глазам время привыкнуть к темноте.

Ночь была ясной и звездной. Луна собиралась почтить своим присутствием землю, желтым краем высовываясь из-за темных верхушек деревьев. Туман пробирался от ручья, накрывая пушистым одеялом прибрежные кусты. Отчетливо пахло гарью и осенней сыростью. Пожар успел заняться прежде, чем Отшельник его потушил.

Досталось деревушке знатно. Уцелело лишь три дома на окраине да этот, в котором они устроились на ночлег.

Отшельник спустился с крыльца и вышел на улицу. Днем они с Сойкой отлично поработали, превратив хаотичные завалы в парочку вполне приличных баррикад. И теперь он обходил их одну за другой, прислушиваясь к тишине ночи.

Вдруг меж полуразрушенных стен эхом прокатился крик ночной птицы. Отшельник насторожился, но крик повторился уже дальше, и он успокоенно выдохнул – ложная тревога, сова вышла на охоту. Северянин дошагал до околицы, оценил диспозицию будущего боя. Охранки и ловушки – это хорошо, но сталь меча гораздо надежнее. А помахать им придется.

Сбоку что-то зашуршало. Он напрягся, резко повернулся и тут же отвел меч в сторону.

– Нарвешься когда-нибудь, – прошептал в темноту.

– Отобьюсь, – махнул рукой Сойка, выходя из глубокой тени полуразрушенной стены дома. – Тебе лучше вернуться.

– Что-то случилось? – напряженно поинтересовался Отшельник, убирая меч в ножны.

– Увидишь, – туманно пояснил брат, и ледяной выругался про себя. Сойка всегда любил позерство, даже когда оно было совсем не к месту.

Вдвоем они вернулись в дом. Отшельник первым шагнул в избу, окинул быстрым взглядом комнату. Айрин спала на кровати, разве что одеяло скинула на пол.

– И? – повернулся он к брату.

– Я вырубил ее. – Сойка подошел к девушке, подобрал одеяло, накинул сверху. – Хватит от силы на полчаса, затем все по новой.

– Что по новой? – не понял Отшельник.

Брат как-то по-особенному усмехнулся, и сердце северянина сдавило от острого предчувствия неприятностей. Самое противное, он был уверен, что льолды и даже некромант тут ни при чем.

– Ты можешь сказать толком? – рассердился он, чувствуя, как в душе начинают ворочаться смятение и тревога.

Айрин шумно вздохнула, повернулась на бок, подложив под щеку руку. Отшельник перевел взгляд на девушку. Сейчас он ясно видел, что с ней не все в порядке. На щеках выступил яркий румянец, на лбу блестели капельки пота, дыхание стало частым и прерывистым. Заболела?

Сойка приложил палец к губам и поманил брата за собой на крыльцо. Тихонько прикрыл дверь, постоял, прислушиваясь к тишине за ней, и, когда стало ясно, что девушка не проснулась, выдохнул с облегчением. Отшельнику на мгновение показалось, что Сойка боится, но он тут же отогнал нелепую мысль.

– Что с ней? – спросил он и получил в ответ недовольное:

– Тише. Если проснется, придется действовать быстро. Не уверен, что смогу уложить ее второй раз, – прошептал брат. – И не смотри на меня так. Я не сумасшедший. В отличие от тебя, я прекрасно понимаю, что происходит.

– И что же? – Отшельник постарался скрыть иронию, но Сойка все равно кинул на него раздраженный взгляд.

– Дар. Он просыпается.

– Это мы знаем уже давно.

– Но просыпается неправильно. Слишком быстро. Если я прав и его целенаправленно тормозили все эти годы, то сейчас процесс напоминает распрямление туго сжатой пружины. Бах, и все!

– И чем ей грозит этот бах? – поинтересовался Отшельник.

– Нам всем, – поправил его Сойка. – С даром шутки плохи. Если мы ей не поможем…

Сойка замолчал, но Отшельник понял его и без слов. К чему может привести неправильное развитие дара, он знал и без брата. Тяга к смерти становилась у ледяных слишком сильной, чтобы ей можно было противиться. Убийство или самоубийство. Страсть к пусканию чужой крови или стремление оборвать собственную жизнь. Иногда и то и другое вместе. Ледяной дар не терпел неуважения или поспешности. Он просто отбраковывал ненужные экземпляры с холодной рассудительностью генетика.