Ледоход и подснежники - [21]

Гриша Савельев был задержан милицией по обвинению в угоне машины.

Ему исполнилось четырнадцать лет, и он нёс уголовную ответственность за данное преступление.

Угнанная машина оказалась очень дорогой, угонщик, якобы Гриша, врезался в дерево, нанеся владельцу машины «значительный материальный ущерб», как было написано в материалах дела.

Сам Гриша чудесным образом не пострадал.

Состоялся суд.

«Савельев Григорий по решению суда отбыл в колонию для несовершеннолетних», – дело закрыли.

Всё происшедшее было настолько неожиданным для всех, кто знал Гришу, настолько шокирующим, что поверить в случившееся было трудно. Гришу знали как доброго, отзывчивого юношу, который хорошо учился, имел способности, имел друзей, любил музыку и книги, любил Лизу.

А Лиза… Она замкнулась, не хотела ни с кем говорить, стала пропускать занятия в школе, и никто не видел её плачущей, кроме подушки, наверное.

Время шло, и месяца через три после суда Лиза как будто восстановилась, но была задумчива, редко улыбалась, похудела и повзрослела.

А что же Лина Николаевна, учитель Гриши и свидетель угона машины?

Она испугалась, просто элементарно испугалась, если можно о той ситуации говорить «элементарно».

Страх так глубоко забрался в её душу, что справиться с собой она не могла.

Она страдала, всё понимая.

Если бы рядом был близкий человек, кому можно было бы довериться, кто помог бы ей преодолеть слабость, то она пошла бы и рассказала всё, что видела. Но такого человека не было.

Чёрный паук с цепкими когтями зарылся глубоко внутри неё, он смеялся над ней, продолжая плести паутину трусости и страха.

На суд Лина не пошла, сославшись на здоровье, но приложила максимум усилий, и все это видели, когда собирала для прокуратуры подписи к положительной характеристике учащегося музыкальной школы Савельева Григория.

Через полгода она, выйдя замуж, уехала из небольшого районного города в областной центр и уже осенью работала преподавателем в музыкальном училище.

«Да, это была Лиза, её трудно не узнать, – Лина задумалась. – Прошло одиннадцать лет. Я так и не узнала его имени, а глаза те же, чёрные, колючие. Боже мой, она с ним! Вот жизнь!»

Придя домой после неожиданной встречи с Лизой и тем мужчиной, из-за которого случилась…

«…случилась беда с Гришей Савельевым. Стоп. Почему из-за того мужчины? Из-за меня», – она заметалась по квартире в поисках сигарет, которые муж прятал от неё, желая, наконец, прервать её стаж курильщика.

«Господи, где же, где? – когда она сильно волновалась, ей нужна была сигарета. – Ну надо же, додумался – положил пачку в вазу на столе!»

Лина закурила, села в кресло и невольно перенеслась в прошлое.

Она увидела ловкого, решительного взломщика и взъерошенного, сопротивляющегося Гришу, увидела себя, окаменевшую, как статуя.

Потом она увидела красные, воспалённые глаза Гришиной мамы:

– Гришенька не мог, он не такой, он воспитанный и добрый, это чудовищная ошибка, поймите меня, не может быть, не может быть.

А она стояла, опустив голову и не слыша плачущую мать.

Все эти годы Лина пыталась забыть свою роль в криминальной истории, и это удавалось на время.

Но нераскаянная вина тяжёлым камнем лежала на сердце, и спрятаться от неё было некуда.

Покаяние… Как трудно оно даётся, и как высоко ценится.

«Как сложилась жизнь у Гриши? Ему сейчас около двадцати пяти… а Лиза осталась со взломщиком. Если бы вернуться в прошлое! Почему сегодня они оказались около моего дома? Случайно?»

Ночь прошла без сна, в воспоминаниях, мучениях, только холодная, бледная луна на тёмном небе равнодушно смотрела на неё.

На следующий день Лина Николаевна, как и её ученики, должна была послушать концерт известного ансамбля виртуозов горлового пения из Республики Алтай.

Желание смотреть и слушать что-либо отсутствовало полностью, настроение было хуже некуда, однако, есть слово «надо», и она, устроившись в кресле, включила телевизор.

– Горловое или обертонное пение, – рассказывал ведущий, – это особая техника пения, существующая с древних времён у народов Сибири, Монголии, Тибета и тюркских народов. Горловое пение возникло у кочевников, путешествующих по степям между гор, они подражали звукам природы, выражая своё восхищение красотой Мироздания. Слушая эту музыку, мы понимаем её главную особенность: поёт один человек, а слышатся два или даже три голоса одновременно. Благодаря особой технике пения певцы умеют разделять звуки на основной тон и обертона. Обертоны – это призвуки, более высокие, чем основной тон, они окрашивают основной тон, образуя особый звук того или иного музыкального инструмента и единственный, неповторимый тембр голоса каждого человека.

Ведущий закончил небольшой рассказ, и зазвучала музыка, странная, непривычная и красивая, пришедшая из других, далёких и незнакомых миров.

Слышался низкий основной тон, похожий на своеобразное гудение, к которому добавлялись более высокие звуки, при этом пел один мужчина, потом включилась женщина. Они вдвоём пели одну песню, но слышались то четыре, то пять голосов, словно пел хор.

И виделись бескрайние степи и цветущие долины, покрытые весенним ковром цветов, прозрачные озёра с голубой водой и горы, увенчанные вечными снегами, виделись реки, водопады, вековые леса и всадник на коне.