Леди Смелость - [18]

Нора промолчала и, отвернувшись, принялась разглядывать проплывающие мимо дома на берегу. Вокруг них скользили по воде баркасы и лодки, и шум бьющихся о борт волн смешивался с криками гребцов. Артур, все еще хмурясь, неотступно наблюдал за Кристианом, словно боялся, что тот в любую минуту может накинуться на его госпожу.

Однако Кристиан не имел подобных намерений. Ему было достаточно просто смотреть на Нору, сидевшую к нему в профиль. Щеки и губы девушки напоминали своим цветом розовые датские тюльпаны. Лоб плавно переходил в линию носа. Тонкие колечки черных волос на висках слегка шевелились под порывами ветра. Он не позволял себе опускать взгляд ниже ее шеи.

Ему, конечно, следовало вернуть ее во дворец, но он не собирался этого делать. Но куда он мог отвезти эту нежную и в то же время такую соблазнительную юную женщину? Опустив руку в воду, он перебирал в памяти таверны, публичные дома и парки, в которых любил бывать.

— Мы проведем остаток дня в удовольствиях, миледи, — лениво протянул он, улыбаясь.

Она покачала головой, но он проигнорировал этот жест и запел старинную французскую песню:

Я иду широкою юности дорогой

И о добродетели забываю строгой,

О своем спасении думаю не много,

И лишь к плотским радостям льну душой убогой…[7]

Баркас ударился о северный берег, когда он закончил. Он помог Норе подняться и сойти на землю, где, не дав ей возможности что-либо сказать, стиснул ее руку и увлек за собой на улицы Лондона.

— Идем со мной, моя черная, как ночь, мышка, я познакомлю тебя с плотскими радостями.

ГЛАВА 4

Кристиан сидел, откинувшись назад, на скамье во внутреннем дворике «Золотого единорога» и с улыбкой смотрел на заливавшегося громким смехом юного телохранителя Норы. У него не заняло много времени устроить для своих гостей выступление актеров, и сейчас Бого Литтлфут, у которого на голове красовался кухонный горшок, а в руках вместо меча и щита были вертел и поднос, изображал на импровизированной сцене Ноттингемского шерифа, весьма похожий в этом наряде на закованный в броню пудинг на ножках.

Сочтя, что веселое представление, еда и вид довольного Артура заставили Нору наконец забыть о пережитом ею ужасе в медвежьем садке, Кристиан взял ее за руку и жестом показал, чтобы она следовала за ним. В этот момент на сцене появился Робин Гуд, и Артур, как и двое телохранителей Кристиана, приветствовали его радостными криками. Нора оглянулась было на них, но Кристиан тут же увлек ее за собой в таверну. Они прошли через кухню, несколько комнат, зал и были уже у выхода, когда Нора неожидано заупрямилась, отказавшись идти дальше.

— Куда вы ведете меня, милорд?

— Кристиан. Я вдруг вспомнил, что мой отец просил меня забрать заказанную им чашу, которую он хочет преподнести на банкете Ее величеству.

Нора покачала головой.

— Я не могу идти с вами одна.

— Неужели ты думаешь, что я собираюсь бродить по улицам Лондона с прекрасной дамой и золотой чашей сам по себе? Конечно же, у нас будет эскорт.

— Но Артур…

Кристиан поднял палец, призывая ее к молчанию. Несмотря на шумные разговоры посетителей таверны, с внутреннего дворика явственно доносился радостный смех.

— Артур веселится. Ты же не захочешь лишить его удовольствия, не так ли? — С этими словами он увлек ее на конюшенный двор. — И потом, это совсем рядом. Мы дойдем туда пешком.

В сопровождении нескольких телохранителей он двинулись в путь. Кристиан шел быстро, и Норе, едва поспевавшей за ним, было не до возражений. К тому же ей все время приходилось смотреть, куда она ступает, чтобы ненароком не поскользнуться на неровном булыжнике или не попасть ногой в колею. Он протащил ее по улице, полной народа, завернул за угол и, не обращая внимания на большую громыхающую карету, ринулся на другую сторону. Карета заскрипела и остановилась, застряв в грязной колее, и Кристиан, подхватив Нору за талию, перенес ее через грязь. Поставив девушку на землю, он вновь потянулся к ее руке, но она шлепнула его по пальцам.

— Ой-ой-ой! Леди, вы слишком жестоки!

— Сейчас же отведите меня назад!

— Но мы уже пришли, — он кивнул в сторону деревянного отштукатуренного строения у нее за спиной.

Нора обернулась и застыла на мгновение. Потом, сделав неуверенный шаг, прильнула к окнам с выставленными в них сокровищами. Кристиан с довольной улыбкой на губах последовал за ней, кивнув двум стоявшим у дверей работникам, и они понимающе ухмыльнулись в ответ.

Лавка Хьюго Антэнка была единственной в своем роде, так как он был собирателем редкостей. Проведя свою молодость в путешествиях по Европе и Ближнему Востоку, Антэнк наконец осел в Лондоне еще во времена старого короля Гарри, с намерением торговать заморскими товарами. Никто не знал, как ему удавалось раздобыть все эти сказочные, экзотические предметы, которыми он торговал, так как Антэнк не слишком-то поощрял расспросы. Присоединившись к стоявшей у окна Норе, Кристиан бросил взгляд на усыпанный рубинами золотой крест, затем посмотрел на девушку. Нора, однако, и не думала разглядывать выставленные в окне сокровища. Проследив за ее взглядом, он увидел, что она смотрит через стекло на попугая — огромного зеленого с розовым попугая, который сидел в свисавшей с консоли на цепи позолоченной клетке. Нахмурившись, Кристиан чертыхнулся про себя. А он-то рассчитывал, что ее интересуют драгоценности, часы на цепочке, которые дама могла прикрепить к своему пояску, украшенный красочными рисунками Часослов или веера из слоновой кости и кружев… Пока он так стоял, насупив брови, Нора проскользнула мимо него и вошла в лавку. Когда он нагнал ее, она уже стояла подле клетки с попугаем, гладя пальцем перо в его хвосте, которое вылезло наружу между прутьев.