Леди для одинокого лорда - [16]

Праздник продолжался до самой ночи. С последними лучами заката, женщины запели протяжные песни о наступающей зиме, музыкант, игравший на торне, вторил им берущей за душу мелодией, шум стих, и все наслаждались наступающим вечером. Кэсси присела на скамейку под раскидистым деревом и задумчиво слушала незнакомые напевы. Актанийские баллады отличались от песен ее родины. Женщины пели о вечных ценностях — о жизни, о любви, о детях и стариках, о родной земле и любви к отчизне. Граф, который полдня провел в своем кабинете, вышел во двор и прислушался. Красивая грустная мелодия лилась над замком. Лорд подошел поближе к поющим и увидел сидящую на скамье Кассандру. Свет от костра падал на склоненную голову девушки и отсвечивал золотом в ее белокурых волосах. Кэсси задумчиво слушала старинные песни, и время от времени грустно улыбалась. Граф остановился в тени и невольно залюбовался своей подопечной. «Такая юная, а уже столько горя повидала» — захлестнуло его жалостью. Девушка, будто почувствовав его мысли, нахмурилась и тряхнула головой. Быстро оглядевшись по сторонам, она заметила графа, и радостная улыбка расцвела на ее губах. Лорд слегка кивнул ей, и Кассандра заулыбалась еще шире.

Окружающие их крестьяне тоже встрепенулись, торна заиграла задорную плясовую, и веселье возобновилось по новой.

— Ваше Сиятельство, давайте к нам, — предложил какой‑то бойкий паренек, — И вы, миледи, — чьи‑то руки подхватили Кассандру и увлекли в круг танцующих, куда, за секунду до этого, какая‑то отчаянная молодуха утащила и лорда Тремэла. Неведомая сила подтолкнула Кэс к графу и крепкие руки легли на ее талию. Танец не оставлял места условностям: рилда закружила пару в общем водовороте и Кассандра крепче прижалась к обнимающему ее мужчине. Они отплясывали веселый танец среди множества других людей, а Кэсси казалось, что мир сузился до двоих человек. Девушка не могла понять, что с ней происходит, почему хочется одновременно и смеяться, и плакать? Сильные руки, которые крепко держат ее за талию, пробуждали в ней неведомые прежде желания. Хотелось, чтобы этот танец никогда не заканчивался, чтобы мужчина, нежно обнимающий ее, всегда был рядом, чтобы… Но все хорошее, как известно, рано или поздно заканчивается. Вот, и рилда подошла к концу, торна, издав последнюю залихватскую трель, замолчала, и лорд, прижав руку к груди, шутливо поклонился своей партнерше. Кэсси коротко присела в ответ, с грустью расставаясь с теплыми объятиями графа. А тот, посмеиваясь, отбивался от осаждавших его женщин и обещал обязательно перетанцевать со всеми в следующем году.

— Кассандра, — обратился он к подопечной, подходя к раскидистому старому дубу, под которым остановилась девушка, — завтра я уеду. Как надолго, пока не знаю. Если тебе что‑нибудь нужно…

— Что вы, милорд, мне ничего не нужно, вы и так столько для меня сделали, — перебила его Кэс, — просто, постарайтесь вернуться поскорее.

Девушка смущенно потупилась, а лорд удивленно посмотрел на нее.

— Обещать не буду, но постараюсь, — серьезно ответил он, — госпожа Аделина тебя не обижает?

— Нет, милорд.

— Кухарка доложила мне, что ты очень мало ешь, ты нездорова? Тебя ничего не беспокоит?

— Нет, милорд, я чувствую себя хорошо, — Кассандра смущенно покраснела. За последние годы, никто ни разу не поинтересовался ее самочувствием, и она испытывала неловкость от вопросов графа.

— Кассандра, ты можешь смело говорить мне обо всех проблемах, в конце концов, я твой опекун, и ты не должна стыдиться и смущаться возникающих вопросов. Ладно, если тебя ничего не беспокоит, иди спать, уже поздно. Приличным девушкам не пристало проводить ночь под сенью дерев, — усмехнувшись, процитировал госпожу Пенрак лорд Тремэл.

— Доброй ночи, милорд, — присела в реверансе Кассандра.

— Спокойных снов, девочка, — привалившись к стволу дерева, ответил ей лорд.

Глава 7

В Танассу граф возвращался в странно задумчивом настроении. Его преследовал запах волос белокурой девушки, волновали изгибы ее тонкого стана, манила нежность румянца… Дойдя в своих воспоминаниях до того момента, как Кассандра подняла на него свои удивительные глаза и попросила не задерживаться надолго, граф пришпорил Сизого и рассерженно покачал головой. Старый дурак! Не ему заглядываться на молоденькую девушку. Он ей в отцы годится, а туда же — щечки, глазки… Тьфу!

Приведя мысли в порядок, лорд Тремэл быстро преодолел расстояние до столицы и, уже через полчаса, собрал глав всех отделов департамента на инструктаж по поводу приезда иринейского посольства. Работа захватила лорда целиком, и все посторонние мысли покинули его голову. Предстояла сложная и ответственная операция — Иринейская империя была мощным государством, с прекрасно поставленной сетью разведки, и граф ожидал от визита ее представителей любых каверз и неприятностей. После отъезда посольства, придется потрудиться, чтобы выявить всех завербованных аристократов и незаметно ликвидировать последствия их связи с иринейцами. Актания на мировой арене держалась особняком, чему немало способствовали магическая защита, подаренная демиургами и наличие сильных магов среди членов королевской семьи. Такое положение вещей многим не нравилось. Иринейская империя издавна мечтала заполучить столь лакомый кусок, как актанийское королевство, в свое полное распоряжение, но, усилиями тайного департамента Актании, все попытки диверсий быстро пресекались и простые обыватели даже не подозревали о миновавшей угрозе. Действовать открыто иринейцы не решались, они пытались разрушить страну изнутри, но все их усилия разбивались о слаженную работу тайного сыска и его неутомимого главы. Тремэла ненавидели тайные службы многих стран. Ястреб — за глаза называли его недоброжелатели, и он оправдывал это прозвище, нападая неожиданно и метко, не оставляя противникам шансов на победу. Несколько покушений, пережитые лордом на посту главы департамента, свидетельствовали о мере его популярности среди врагов. И сейчас, граф был готов к любым диверсиям и провокациям.