Леди, будьте плохой - [13]

И прежде чем она поняла это, страх превратился в жажду и распутное желание.

Грейс ответила на поцелуй.

Ее язык нерешительно коснулся его языка, и он ответил, крепче прижав ее к своей груди и начав танец, в котором их языки кружили вокруг друг друга и отступали, кружили и отступали. Жар и страстное желание распространялись в ней как лихорадка. Грейс растворилась в чистом ощущении.

Ее рука каким-то образом поднялась по его плечу и оказалась в его волосах. Шелковистые черные волосы между ее пальцами. Черные волосы лорда Рочдейла. Лорд Рочдейл. Его имя и все, что оно олицетворяло, резко швырнуло ее с небес на землю.

Господи, этот человек сам дьявол. Злой гипнотизер. Что он сделал с ней?

Она оттолкнула его с такой силой, что он потерял равновесие и едва не упал на пол. Грейс прижала руку ко рту в ужасе от того, чему позволила случиться.

– Как вы смеете, – произнесла она голосом настолько сдавленным, что едва узнала его.

Рочдейл выпрямился, поправил галстук и посмотрел на нее в упор:

– Прошу прощения?

– Вы не имеете права целовать меня вот так! Я не могу поверить, что вам настолько недостает благопристойности, что вы готовы приставать к не желающей этого женщине, загнанной в ловушку кареты.

– Ах, но я же мужчина, который совращает молодых леди и публично бросает их, разве не так? Вы не можете ожидать благопристойности от такого мерзавца.

– О-о, вы омерзительны!

Он улыбнулся, и его зубы, блеснувшие в лунном свете, придали ему почти дьявольский вид.

– Уберите коготки, кошечка. – Рочдейл сунул руку во внутренний карман сюртука, вытащил серебряную фляжку, отвинтил пробку и протянул фляжку ей: – Возможно, глоток бренди успокоит вас. Вы взволнованы, это точно. Но вы не «не желающая» женщина. И определенно не «не участвующая». На самом деле вы были очаровательно отзывчивы.

– Не была! – бросила она и выбила фляжку из его руки, разъяренная и возмущенная, потому что он был прав. Грейс злилась, что он уговорил ее забыть о бдительности в первый раз за более чем двенадцать лет. Злилась и на себя за то, что позволила это. Злилась на весь мир за то, что попала в это совершенно непригодное заточение смущения.

– Не беспокойтесь. – Его голос был полон смеха, когда он поднимал фляжку с пола кареты. – Вы ничего не могли поделать с этим. Это была совершенно нормальная реакция.

– Только не для меня. – Она понимала, что практически призналась в своем развратном ответе, и опустила голову от стыда и смущения.

– Да, осмелюсь подтвердить, что это было ненормально для вас, миссис Марлоу. И это такая жалость, потому что вы весьма хороши в поцелуях. Честно говоря, я с нетерпением жду, когда получу свой выигрыш.

– Вы не выиграете. – И слава небесам. Грейс не знала, сможет ли выдержать еще один поцелуй вроде этого.

– А вы не носите в своем ридикюле Библию, чтобы мы могли решить наше пари прямо сейчас? Я жажду следующего поцелуя, моя страстная блюстительница нравов.

– От этого клейма у нее вспыхнули щеки, Грейс боялась, что все это слишком близко к правде.

– Нет, у меня нет с собой Библии. Хотела бы я иметь ее, потому что тогда я провела бы остаток путешествия, читая вам притчи.

Он театрально содрогнулся:

– Слава Богу, мне не придется вынести такую епитимью. Мы просто разрешим наше пари завтра. Я приду к вам, чтобы получить свой выигрыш.

– Нет, пожалуйста. – Мысль о Рочдейле в собственном доме была слишком невыносима.

Его черные брови удивленно поднялись.

– Вы хотите вместо этого прийти в мой дом?

– Нет!

Он улыбнулся:

– Я так и думал. Тогда ждите меня завтра. Не знаю, заметили ли вы, но мы почти у вашей парадной двери.

– О… – Честно говоря, она этого не заметила. Ее сразу же охватил страх. Что, если ее увидят в такой час, ночью, с лордом Рочдейлом? Она схватила шляпку и быстро надела ее. – Мои перчатки, пожалуйста, – произнесла она, завязывая ленту под подбородком. Он протянул ей желтые лайковые перчатки, и она неловко натянула их.

Карета притормозила, и Грейс увидела знакомый кирпичный фасад своего дома на Портленд-плейс. Слабый свет струился сквозь стекло над парадной дверью, но все остальное было в темноте. Уже, должно быть, два часа ночи. И она приехала домой в такой поздний час со всем известным распутником.

Когда карета остановилась, Грейс встала с сиденья – довольно неловко, согнувшись в талии, ее шляпка цеплялась за крышу кареты – и потянулась к ручке дверцы.

Рочдейл прикоснулся к ее руке:

– Подождите. Позвольте мне.

Он хотел выйти первым, но Грейс удержала его:

– Не смейте выходить из кареты. – В своем ворохе юбок она сошла с опущенной ступеньки. – Я не хочу, чтобы меня видели с вами в такой поздний час.

Он усмехнулся и вернулся в темноту кареты.

– Мудрое решение. Мы должны заботиться о вашей репутации. Это была в высшей степени приятная поездка, моя дорогая миссис Марлоу. Я подожду здесь, пока вы благополучно войдете в дом. И почту за честь прийти к вам завтра с визитом. Доброй ночи, мадам.

Она хотела приказать ему не приходить, но вместо этого отвернулась. Ее слова все равно не приведут ни к чему хорошему. Он сделает то, что захочет, и она не может остановить его. Но завтра она попросит его держаться от нее подальше. Она не хочет больше его видеть.