Лечебная сила сна - [3]

В общем, Катя приехала какая-то грустная, они начали было болтать, но у нее постоянно звонил телефон, она отходила и подолгу разговаривала, а возвращалась еще более грустная. Потом Катя выпила, стала жаловаться, что ее новый парень её совсем извел, и это он ей постоянно звонил и мучил её.

А концерт задерживался. Вадик понял, что Катя хотела с ним встретиться в отместку её парню или для того, чтобы просто пожаловаться. Он это понял, но не огорчился, а скорее обрадовался, потому что почувствовал, что на продолжение у него явно сил недостаточно. В итоге, он не выдержал и выпил с Катей, потом еще.

Концерт начался в одиннадцать. К этому времени Вадик уже был пьян, а Катя даже успела поплакать, и очень долго побыть в туалете. Еще Вадик встретил каких-то не очень обязательных для общения знакомых, но был рад.

Концерт получился громкий, Вадик танцевал, потом искал Катю, нашел её совсем пьяную у барной стойки. К Вадику как раз вернулось настроение для продолжения, но Катя была в таком состоянии, что ни о каком продолжении речи быть не могло. И Вадик отвез её домой, а потом поехал домой сам. Ехал медленно и аккуратно, потому что был пьян, и городские огни расплывались длинными лучами в его глазах, а все повороты казались затяжными и вызывали головокружение. К тому же, пошел снег. Тот самый снег.

Поспать удалось часа три с половиной, и вот он ехал на работу. Он ругал себя за вчерашнее малодушие, отсутствие твердости и характера. Спать хотелось невыносимо. Хотелось так, что он готов был остановить машину в любом месте у обочины, и уснуть прямо за рулем. Он готов был поспать даже стоя в курилке на работе, или свернуться калачиком и поспать под рабочим столом. Спать! Где угодно и как угодно.

Движение опять встало, и Вадик покрутил радио в поисках другой волны. Он наткнулся на какую-то энергичную музыку и вывел звук до предельной громкости. Музыка была плохая, но Вадику было не важно. Лишь бы гнала сон. Хотя он понимал, что если бы сейчас рядом стреляли пушки, гудели все корабли и поезда, и все соседи мира дебоширили бы, или справляли свадьбы с песнями и плясками, все это не помешало бы ему уснуть.

Вадик ругал себя за весь прошедший месяц и не только. Ругал себя за то, что у него так много друзей и знакомых, и у всех у них есть дни рождения, и дни рождения их детей, за то, что они женятся, и у них случаются свадьбы или годовщины этих свадеб, за то, что у него, Вадика, у самого есть день рождения. И хоть день рождения только раз в году, но как же больно о нем вспоминать! Еще, все его друзья и знакомые постоянно переезжали из квартиры в квартиру, и им нужно было либо помогать с переездом, либо веселиться на новоселье.

Как раз в прошлые выходные он перевозил своих друзей на новую квартиру. Всю субботу они таскали мебель, книги, холодильник и прочее, потом полночи пили в этой новой квартире, среди нерасставленной мебели, коробок и взбудораженных и неугомонных детей, двух братьев-близнецов семи лет, которые носились и орали, а уложить их спать не было ни сил, ни возможности.

То есть, с субботы на воскресенье поспать не удалось, а в воскресенье ему позвонили и подняли те же друзья. Нужно было им помочь довести еще какие-то мелочи, потом помочь расставить мебель, хотя бы в общих чертах. А потом было новоселье…

А две недели назад выходные тоже прошли без сна. И Вадик ругал себя за это еще сильнее, чем за все остальное. Он помнил, как он ждал этих выходных, и мечтал в пятницу после работы заехать в магазин, и накупить себе всего-всего, чтобы не нужно было выходить из дому ни в субботу, ни в воскресенье. Он мечтал о том, что выспится с пятницы на субботу, и всю субботу проваляется дома, никому не будет звонить, просто будет валяться у телевизора или почитает что-нибудь. А в воскресенье он хотел снова спать до предельной возможности, а потом, может быть, сходит в кино или…

В итоге, в пятницу его позвали поужинать в ресторан. Компания была хорошая, солидная. Ему было неудобно отказываться, и он пошел. Поужинали, решили заехать еще в одно место, и немного выпить. Заехали. Потом позвонили друзья, они веселились недалеко в клубе, звали к себе. Вадик поотказывался, но все же заскочил к ним «на минутку». Потом он танцевал, потом познакомился с Юлей, которая приехала в столицу в первый раз. Юля была с двумя подругами, к которым, собственно, и приехала. Подруги как-то заговорщицки подмигивали то Юле, то Вадику, а потом куда-то подевались.

Короче, поспать с пятницы на субботу не удалось. Субботу он провел с Юлей, возил её в магазин, потом они пошли в кино. Вадик весь фильм засыпал, и даже то, что Юля гладила его по ноге, совершенно не помогало. Потом он угощал Юлю и двух её подруг кофе в кафе. Потом они оставили Вадика одного, и он помчался домой. Но был уже вечер, и душевного равновесия достигнуть не удалось. К тому же, вскоре позвонила Юля, и сказала, что ей с подругами скучно, и она хочет пойти куда-нибудь с Вадиком вдвоем. Он сказал, что не может, что устал, что он плохо себя чувствует, что он уже дома, и никуда идти не собирается. К тому же, у него нет денег, даже на мороженное не хватит. На что чувствительная южная Юля сказала, что она немедленно к нему приедет, и о нем позаботится. Она немедленно приехала, несмотря на Вадиковы слова, типа: «Да что ты! Не беспокойся! Зачем? Мне неловко тебя лишать веселья…» — и так далее.