Лебяжий - [4]
– Расположитесь вот здесь, – фиолетовый крепкий ноготь еще раз отчеркнул на карте крестик, слегка надорвал карту, вонзился в марлю под ней.
– Ну понятно, – пожал плечами Мухин, а вся его поза, насмешливо-непроницаемые глаза, устало обвисшее морщинистое лицо выражали протест.
– Согласен, значит? Иного я от тебя и не ждал, – Саульский не поверил ему, но обрадовался, что Мухин не возражает, и, спеша уйти от нелегкого разговора, ударился в воспоминания, попутно рассказав пару анекдотов. Игра была очевидной, рассчитанной на простака. «Умный, занятой человек, а фиглярствует. Времени, что ли, у него много?» – пробилась сердитая мыслишка, но Мухин не дал ей вырасти. Слушал начальника, с трудом подавляя зевоту.
– Ты где? – гневно прервал себя Саульский. – У меня в кабинете или за облаками паришь?
– Я-то? – невинно встрепенулся Мухин.– Тут я. И все о Курьинском прогибе думаю. Обошли его геофизики, а там... о! Прогиб-то этот – горловина между двумя впадинами. Эх, с него бы начать!
– Ну, довольно! – загремел Саульский. – С прогибом решено.
– Лебяжий как раз в центре прогиба, – невозмутимо продолжал Мухин, будто и не замечая, что рука начальника главка зажата в зацепистой его лапище. Сам Мухин худ, сутул, а руки дай бог всякому.
– Пусти! Пальцы задеревенели! – добродушно рассмеялся Саульский, ценивший искусную игру. – Так о чем ты?
– Да все о прогибе. Геофизики его обошли, и мы, если начнем от океана, лет через пять, а то и позже побеспокоим...
– Ну, пять лет в геологии – срок не велик!
– Что вы, что вы! – изумленно замахал руками Мухин и присел, и растерянно заморгал. – Громадный срок! Необъятный! Страна потеряет десятки миллионов тонн нефти... миллиарды кубов газа... если, конечно, докажем жизнеспособность прогиба... От него рукой подать до газопровода Уржум – Волохино... А если с Севера начнем... от океана...
– С севера, только с севера! Пора браться за акваторию!
– Мы же не готовы, Сергей Антонович! – Мухин забылся и принажал на голос. Голос у него был внушительный, низкий. Видимо, от этого Саульский поежился. – Это не Каспий. Придется разрабатывать новую технологию бурения. Годы потребуются. Да пока перебазируемся – полгода убьем. Еще год уйдет на обустройство... Э, скоро сказка сказывается! А тут все рядом, рядышком! В случае чего – к нитке подключимся... И жилье на острове готовенькое... бараки.
– Прогиб – ваши с Енохиным домыслы. Их нужно еще подтвердить. А это станет главку в копеечку, – насмешливо заиграв седой клочкастой бровью, отмахнулся Саульский. – И подступов к нему нет... Только река. Она годится для навигации полтора-два месяца... Это во-первых. Во-вторых, север – он лишь по расположению север. А удобств там больше. Почти на самом берегу каменная плоская плита – идеальный аэродром. И морем вези любые грузы... И, в-третьих, извини, у меня коллегия, – фиолетовый ноготь вновь прошелся по карте. Аудиенция кончилась. Саульский дружески выпроводил Мухина за порог и, зная, что в приемной ждут Горкин и Мурунов, в расчете на них зарокотал: – Все понимаю, голубчик! И что заново начинать придется, и что в Белогорье путь неблизкий... Возникнет еще немало трудностей. Но позади опыт пятидесятых! Чему-то мы научились за это время! Ты же сам прежде ратовал за перспективность подводных площадей... Вот и пощупай их основательно, – Саульский покивал Горкину и Мурунову, словно только что их заметил. – Пощупай!
– Акватория – не курица. Одна передислокация займет... – попробовал огрызнуться Мурунов. Но Саульский не снизошел до пререканий со столь малой величиной.
– Пригласите членов коллегии, – бросил он секретарше и скрылся в огромном, как ангар, кабинете.
В общих чертах Мухин передал своим главным весь разговор. И теперь они вновь перебирали его в уме, взвешивая все «за» и «против». Убрав прежнего геолога, Саульский назначил на его место Горкина, человека свежего, еще не зараженного опасным влиянием Мухина. В случае авантюры Горкин наверняка подаст сигнал. Впрочем, такую возможность Саульский практически исключал: «Он, конечно, хитрец, этот Мухин. Но голова-то одна на плечах...»
Вникнув в суть разногласий, Горкин до поры мнение свое не высказывал. Он и сейчас, вымеряя барак из угла в угол, помалкивал, думал, а расхлябанный пол под его сильными шагами жалобно поскрипывал.
– Какая энергия зря пропадает! – насмешливо хмыкнул Мурунов, доставая сигарету. – Такими шатунами глину месить...
– Сердце мое, предоставляю это тебе, – приложил руку к груди Горкин и, посерьезнев, обернулся к Мухину: – Передислокацию когда начнем?
– Надо бы, – словно теста в рот набрал, неясно промямлил Мухин. – Надо бы начинать.
– Так чего же мы медлим?
– К распутице как раз до Белогорья доберемся, – расслабленно отмахнулся Мухин и сонно опустил тяжелые веки.
– До Белогорья? А сюда зачем прилетели? Для воспоминаний?
– Что, разве некрасиво? Вон какой пейзаж! – Мухин мелко, суетливо просеменил по бараку, высунул наружу голову и восторженно зашептал: – Всю тундру облети – лучше не найдешь.
Мурунов беспокойно соскочил с подоконника, смял в пальцах окурок. Но, взглянув в лицо Мухину, усмехнулся, снова достал портсигар.
В новом романе тюменский писатель Зот Тоболкин знакомит нас с Сибирью начала XVIII столетия, когда была она не столько кладовой несметных природных богатств, сколько местом ссылок для опальных граждан России. Главные герои романа — люди отважные в помыслах своих и стойкие к превратностям судьбы в поисках свободы и счастья.
В публикуемых в первом томе Зота Корниловича Тоболкина романах повествуется о людях и событиях середины XVII – начала XVIII веков. Сибирский казак-землепроходец В.В. Атласов – главный герой романа «Отласы». Он совершил первые походы русских на Камчатку и Курильские острова, дал их описание. Семён Ульянович Ремезов – строитель Тобольского кремля – главное действующее лицо романа «Зодчий». Язык романа соответствует описываемой эпохе, густ и простонароден.
В сборник драматических произведений советского писателя Зота Тоболкина вошли семь его пьес: трагедия «Баня по-черному», поставленная многими театрами, драмы: «Журавли», «Верую!», «Жил-был Кузьма», «Подсолнух», драматическая поэма «Песня Сольвейг» и новая его пьеса «Про Татьяну». Так же, как в своих романах и повестях, писатель обращается в пьесах к сложнейшим нравственным проблемам современности. Основные его герои — это поборники добра и справедливости. Пьесы утверждают высокую нравственность советских людей, их ответственность перед социалистическим обществом.
За долгие годы жизни в литературе Зотом Корниловичем Тоболкиным, известным сибирским, а точнее, русским писателем созданы и изданы многие произведения в жанрах прозы, драматургии, публицистики. Особенно дорог сердцу автора роман «Припади к земле», начатый им в студенческие годы, оконченный много позже. В романе заложены начала будущих его вещей: любовь к родной земле, к родному народу. Он глубинный патриот, не объявляющий громогласно об этом на каждом перекрёстке, не девальвирующий святое понятие. В Московском издательстве «Искусство» издан его сборник «Пьесы, со спектаклем по пьесе Зота Тоболкина «Песня Сольвейг» театр «Кармен» гастролировал в Японии.
Ароматы – не просто пахучие молекулы вокруг вас, они живые и могут поведать истории, главное внимательно слушать. А я еще быстро записывала, и получилась эта книга. В ней истории, рассказанные для моего носа. Скорее всего, они не будут похожи на истории, звучащие для вас, у вас будут свои, потому что у вас другой нос, другое сердце и другая душа. Но ароматы старались, и я очень хочу поделиться с вами этими историями.
Россия и Германия. Наверное, нет двух других стран, которые имели бы такие глубокие и трагические связи. Русские немцы – люди промежутка, больше не свои там, на родине, и чужие здесь, в России. Две мировые войны. Две самые страшные диктатуры в истории человечества: Сталин и Гитлер. Образ врага с Востока и образ врага с Запада. И между жерновами истории, между двумя тоталитарными режимами, вынуждавшими людей уничтожать собственное прошлое, принимать отчеканенные государством политически верные идентичности, – история одной семьи, чей предок прибыл в Россию из Германии как апостол гомеопатии, оставив своим потомкам зыбкий мир на стыке культур.
Пенелопа Фицджеральд – английская писательница, которую газета «Таймс» включила в число пятидесяти крупнейших писателей послевоенного периода. В 1979 году за роман «В открытом море» она была удостоена Букеровской премии, правда в победу свою она до последнего не верила. Но удача все-таки улыбнулась ей. «В открытом море» – история столкновения нескольких жизней таких разных людей. Ненны, увязшей в проблемах матери двух прекрасных дочерей; Мориса, настоящего мечтателя и искателя приключений; Юной Марты, очарованной Генрихом, богатым молодым человеком, перед которым открыт весь мир.
Православный священник решил открыть двери своего дома всем нуждающимся. Много лет там жили несчастные. Он любил их по мере сил и всем обеспечивал, старался всегда поступать по-евангельски. Цепь гонений не смогла разрушить этот дом и храм. Но оказалось, что разрушение таилось внутри дома. Матушка, внешне поддерживая супруга, скрыто и люто ненавидела его и всё, что он делал, а также всех кто жил в этом доме. Ненависть разъедала её душу, пока не произошёл взрыв.
Рей и Елена встречаются в Нью-Йорке в трагическое утро. Она дочь рыбака из дельты Дуная, он неудачливый артист, который все еще надеется на успех. Она привозит пепел своей матери в Америку, он хочет достичь высот, на которые взбирался его дед. Две таинственные души соединяются, когда они доверяют друг другу рассказ о своем прошлом. Истории о двух семьях проведут читателя в волшебный мир Нью-Йорка с конца 1890-х через румынские болота середины XX века к настоящему. «Человек, который приносит счастье» — это полный трагедии и комедии роман, рисующий картину страшного и удивительного XX столетия.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.