Лебединое лето - [5]

Тетушка помедлила. В идее поездки было что-то весьма привлекательное.

Сара изрекла сквозь лист рододендрона:

— Не соглашайся, теть. Ты уже не молоденькая, чтобы носиться по улицам на мотороллерах.

И тут же поняла, что сделала неверный ход: тетя Вилли яростно развернулась.

— Не молоденькая? — Она подарила Саре глубоко презрительный взгляд. — Да мне едва-едва сорок исполнилось! Пусть у меня борода вырастет, если я вру! — Тетушка шагнула вперед, и голос ее зазвенел. — Кто это тут считает меня старухой?

Она держала посудное полотенце перед собой, как тореадор — красное полотнище. Полотенце трепетало по ветру.

— Никто ничего не считает, — устало отозвалась Сара. Она наконец уронила лист и ногой отбросила его со ступеней.

— Тогда хотела бы я знать, откуда берутся разговорчики о моем возрасте?

— Во всяком случае, — вмешался Фрэнк, — вы достаточно молодая, чтобы прокатиться на мотороллере.

— И я это сделаю! — тетя Вилли отшвырнула полотенце, которое спланировало на спинку стула, и затопала по ступенькам. — Пусть я сломаю шею, но я это сделаю.

— Только держись покрепче, тетушка, — крикнула Ванда ей вслед.

— Держаться покрепче? Знаешь ли, я ни за что в своей жизни так не держалась, как собираюсь ухватиться за этот мотоцикл! — Она расхохоталась и заявила Фрэнку: — Заметь, я никогда еще не садилась на подобную машину.

— Тетя Вилли, мотороллер — это не более чем детская коляска с мотором.

— Ну-ну!

— Кажется, дела пошли на лад, — усмехнулась Ванда и позвала: — Эй, Чарли!

Дождавшись, пока брат выглянет из своей палатки, девушка сообщила:

— Посмотри-ка на тетю Вилли. Она собирается покататься на мотороллере.

Чарли наблюдал, как тетя взгромоздилась на седло за спиной Фрэнка.

— Вы готовы? — спросил парень.

— Готова, как всегда, ты уж мне поверь! Давай-ка, поехали!

Слова ее перешли в неистовый вопль, когда Фрэнк надавил на газ, и мотороллер рывком тронулся вперед и покатил под гору, где вскоре исчез за поворотом. Но пронзительный, как птичий крик, визг тетушки еще некоторое время раздавался в неподвижном воздухе: «Фрэнк, Фрэнк, Фрэнк, Фрэнки-и-и-и-и-и!!!»

При первом тетушкином вопле Чарли неуверенно поднялся на ноги, тревожно глядя вслед родственнице, исчезающей под холмом. Вставая, он ухватился за ткань своей палатки с одной стороны и натянул ее, так что с другой импровизированные колышки вырвались из земли, и палатка несколько перекосилась и обвисла. Мальчик пошатнулся, потом восстановил равновесие.

— Все в порядке, Чарли, — Ванда поспешила на помощь брату, взяла его за руку и повела к крыльцу. — Тетушка просто развлекается. Ей это нравится. Все хорошо. В чем это ты так измазался?

— Это здоровенный красный леденец, — объяснила Сара. — Я тоже вся в нем извозилась.

— Пойдем-ка, я помою тебе руки под краном. Смотри, тетя Вилли уже возвращается.

Из-за угла дома Теннентов вывернул на мотороллере Фрэнк, одной ногой отталкиваясь от земли; тетушка на миг перестала визжать, чтобы крикнуть Теннентам:

— Берни, Мидж, смотрите, кто едет на мотоцикле!

После чего она снова начала верещать, и не умолкала всю дорогу вверх по склону холма. Наконец Фрэнк остановил мотороллер, и визг тети Вилли сменился смехом.

— Старуха! Тоже мне нашли старуху!

Все еще смеясь, она слезла с седла.

— Вы просто класс, тетя Вилли, — сообщил Фрэнк.

Пользуясь моментом, Ванда быстро подошла к калитке, стряхивая с рук капли воды.

— Ну так что, тетушка, можно мне поехать?

— Ох, да езжай, езжай куда хочешь, — махнула рукой та, смеясь и хмурясь одновременно. — Это твоя собственная шея, ломай ее, если хочешь.

— Вам не о ее шее надо волноваться, а о моих руках, — усмехнулся Фрэнк. — Честно сказать, тетя Вилли, у меня в руках кровообращение вообще остановилось.

— Ладно вам, ладно, езжайте уже.

— Поехали, крошка, — обратился Фрэнк к Ванде.

Тетя Вилли с Сарой, стоя бок о бок, смотрели, как Ванда садится на мотороллер позади Фрэнка, как они выезжают на улицу. Тетя Вилли снова засмеялась и сказала:

— Еще немного — и ты начнешь кататься с каким-нибудь мальчишкой на мотоцикле.

Улыбка мгновенно исчезла с лица Сары. Девочка опустила голову и внимательно рассматривала свои руки.

— Вот об этом можешь не тревожиться.

— Ну, ну, вот увидишь — так и будет. Вы с Вандой очень похожи. Ты непременно будешь…

— Неужели не видно, что у нас с Вандой нет ничего общего? — Сара резко села, уткнувшись лбом в колени. — Мы очень, очень разные. Ванда меня в сто раз красивее.

— Вы очень похожи, две сестрички. Иногда я с кухни слышу твой голос — и думаю, что это Ванда говорит. Вот до чего вы одинаковые. Пусть у меня уши отвалятся, если я могу расслышать разницу.

— Может, голоса у нас и похожи, но больше ничего. Я могу менять голос как угодно, всем подряд подражать. Вот послушай-ка и догадайся, чей это голос. «Говорит радиокомпания Эн-Би-Си! Прекрасный город Бербанк…»

— У меня нет настроения играть в угадайку. Мне хотелось бы вернуться к изначальной теме разговора. Хочу сказать тебе, что внешность не так уж важна в человеке. Моя сестра была такой красавицей, что ты и представить не можешь…

— Какая сестра?

— Фрэнсис, кто же еще.

— Никакая она не красавица. Я ее видела, ничего особенного.