Лебединая песня. Любовь покоится в крови - [40]

Джудит Стейплтон свернула за угол и вошла в подъезд университетской библиотеки. За ней на почтительном расстоянии следовал неприметный мужчина. В научном читальном зале она, отворачивая опухшее от слез лицо, быстро прошла к полкам с книгами по судебной медицине.

В зале было всего несколько человек. Джудит взяла нужную книгу, села за стол и, отыскав раздел, посвященный пищевым отравлениям, начала медленно перелистывать. Дошла до главы «Мышьяк», и здесь ее внимание привлекли слова: «прогрессирующая кахексия (общее истощение)», и она начала читать дальше.

…следствие — физическая и умственная усталость. Язык обычно обложен, часто бывает красным. Раздражение полости рта сопровождается постоянным кашлем и ларингитом. Наблюдается покраснение слизистой оболочки глаз и припухлость век.

В области желудочно-кишечного тракта раздражение приводит к рвотным позывам и диарее, потере аппетита, отвращению к пище… На коже наблюдается экзема, пигментация, кератоз, чрезмерное ороговение эпидермиса на ладонях и подошвах. Белые полосы на ногтях рук и ног.

Могут быть также обнаружены разнообразные неврозы. На первом этапе онемение и покалывание рук и ног, сопровождаемое слабостью мускулатуры и болезненностью при пальпации. За периферическим невритом следует атрофия мышц, затем неполный паралич и наконец полный.

Джудит продолжала чтение, а следовавший за ней человек сидел неподалеку, листая снятую с полки книгу. Она его не замечала.

Молодой прозектор сделал в брюшине лежащего на лабораторном столе Бориса Стейплтона длинный разрез, после чего, брезгливо морщась, осторожно удалил желудок и кишечник.

— Боже, какой отвратительный запах.

Работавший неподалеку пожилой прозектор нахмурился:

— Учтите, милейший, этот несчастный всего двадцать четыре часа назад был так же жив, как и вы.

— Конечно, — согласился молодой. — Так мне делать пробу Марша на мышьяк?

Около пяти портье отеля вручил Адаму записку, которую доставил какой-то чумазый мальчик. В ней говорилось:

Жду вас в квартире Джудит. Адрес вы знаете. Второй этаж, вторая дверь справа. Приезжайте как можно скорее.

Дж. Ф.

Адам никогда не читал ничего, написанного рукой Джервейса Фена, и потому не знал, какой у него почерк. Он зашел в номер. Элизабет сидела отвернувшись. Ему показалось, что она плакала.

— Фен зачем-то вызывает меня на квартиру Джудит. Сейчас я еду туда, а оттуда прямо в театр.

— Хорошо.

— Ты, конечно, будешь на спектакле?

— Не знаю.

— Если придешь, зайди потом ко мне в гримерную. И прости меня, пожалуйста.

Она молчала.

Он постоял пару секунд, затем повернулся и вышел.

Глава 22

Джервейс Фен плотно поел, попил чаю, закурил трубку и вернулся в свой кабинет, строго наказав не беспокоить. Он намеревался как следует поразмышлять над делом, которое по-прежнему ему не давалось.

Профессор устроился в кресле у камина. Итак, что мы имеем. Джоан Дэвис, Карл Вольцоген, Чарльз Шортхаус, Беатрикс Торн, Борис Стейплтон, Джудит и даже Адам с Элизабет — все они на время гибели Эдвина Шортхауса не имели алиби, и теоретически любой из них мог быть убийцей.

Что касается Стейплтона, то возможность покончить с ним имела одна Джудит.

Покушение на Элизабет мог совершить любой, кроме Адама, Чарльза Шортхауса и Беатрикс Торн.

Но каковы мотивы?

У Фена была отменная память на детали. Он начал прокручивать в голове все разговоры, какие вел с кем-либо с момента гибели Шортхауса. Процесс был долгий и утомительный, но в конце концов ему все же удалось докопаться до истины.

Ключевыми явились три случайно оброненные фразы. Их произнесли Элизабет в баре «Птичка и дитя», потом еще Адам и Джудит в театре. Последние две фразы вместе с рассказом Элизабет о поведении Эдвина Шортхауса после ее бракосочетания с Адамом проясняли гибель Стейплтона. Первая фраза давала возможность понять причину покушения на Элизабет, а также способ убийства Шортхауса. Фен вспомнил интерьер гримерной Шортхауса и увидел, что все сходится. Сюда поначалу отказывался вписываться один незначительный факт, но, поразмышляв над этим некоторое время, Фен улыбнулся.

— Камуфляж, — произнес он вслух. — И есть подтверждение, если таковое требуется. Теперь давайте посмотрим дальше…

Минут десять профессор листал медицинские книги, снятые с перегруженных полок, затем рылся в большой картонной коробке. В конце концов сомнений у него не осталось. Методы, какими были совершены эти два убийства, безошибочно указывали на преступников.

Часы на каминной полке показывали без четверти шесть. Еще оставалось время обсудить результаты с Маджем, а потом идти в оперу. Он позвонил в полицейский участок.

— У меня есть что вам рассказать, — произнес он, как только инспектор снял трубку. — Но, разумеется, не по телефону. Я к вам выезжаю.

— Буду рад встрече, сэр. И бесконечно вам благодарен.

— Тогда приготовьтесь выразить свою бесконечную благодарность, — строго произнес профессор. — И что там с Джудит?

— Она недавно побывала в университетской библиотеке. Читала медицинские книги. Мой человек за ней следил.

— Хорошо, потом расскажете. Я выезжаю.

Фен положил трубку и отправился в спальню переодеваться.

Затем надел пальто, свою замечательную шляпу, но на пути в гараж вдруг хлопнул себя по лбу и, воскликнув: «О боже», побежал в дом к телефону.