Лебеди Леонардо - [14]

Изабелла, год назад ставшая женой Франческо, прибыла из Мантуи прямо перед отплытием свадебного кортежа в Милан. Она громко жаловалась, что окоченела, словно ледяная статуя. На самом деле Изабеллу злило, что Лодовико попросил ее уменьшить количество сопровождающих до пятидесяти человек, а лошадей — до тридцати. На свадьбу были приглашены все мало-мальски заметные персоны в Италии и послы всех сопредельных государств. Нелегко будет прокормить и развлечь такую толпу сначала в Павии, где будет проходить официальная церемония, а затем в Милане, где устраивались празднества! Но Изабелла не хотела слушать уговоров и твердила, что ей придется вступить в стены величественного города, словно нищенке. Однако после двухдневного путешествия по реке, когда лодку швыряло между огромными льдинами, а пассажиров все время мутило, Изабелла оставила жалобы и вместе с Беатриче и другими дамами молилась только об одном — поскорее выбраться на берег и отведать горячей пищи.

Беатриче дрожала на своей койке, натянув одеяло до самых глаз и заткнув уши, чтобы не слышать нытья избалованных фрейлин. Рядом свернулись двое щенков. Беатриче боялась, что от голода собаки сдохнут и тогда ей придется выбросить их маленькие тела за борт. Однако пока щенки мирно спали, согревая свою хозяйку. Девушка плакала — обжигающие капли льдинками сползали по щекам. Голод, слезы и тошнота отвлекали Беатриче от душевных переживаний. Штурман обещал, что через несколько часов они будут согреваться у дворцового камина в Пьяченце, а на следующий день, сытые и отдохнувшие, отправятся в Павию, где их встретит сам Лодовико. Слушая утешения, Беатриче не знала, радоваться ей или горевать. Холод пронизывал до костей, но еще мучительнее было унижение. Беатриче казалось, что она направляется не на свадьбу, а на собственные похороны.

Все вокруг говорили о том, что у Лодовико Сфорцы есть любовница, некая Цецилия Галлерани — прекрасная и одаренная дама, с которой Il Moro обращался как с законной супругой и которая носила его дитя. Цецилия царила при блестящем дворе Лодовико среди дипломатов, философов, мыслителей и художников. Все они восхищались ее красотой и умом. Она владела дворцом, подаренным ей Лодовико. Цецилия писала душещипательные стихи и сама же исполняла их, вызывая слезы умиления в глазах как дам, так и суровых воинов. Кроме того, она превосходно говорила на латыни, чем неизменно поражала гостей Лодовико.

Эти слухи были на устах у всей Италии. Говорили, что нареченный Беатриче так любил эту женщину, что уговорил Леонардо, который никогда не завершал своих картин, дописать ее портрет. Люди приходили к художнику, чтобы полюбоваться картиной, как любуются алтарными створками в церкви, словно Цецилия была самой Мадонной. Кто же вовлек Беатриче, принцессу из дома д'Эсте, любимицу ужасного неаполитанского короля Ферранте, в этот колоссальный фарс, именуемый свадьбой?

Беатриче знала, что любви нет места в браках, заключаемых по политическому расчету, однако считалось, что до свадьбы жених обязан вести себя достойно и оказывать невесте знаки внимания. Так делал ее отец, и поэтому брак родителей оказался счастливым. Франческо ухаживал за Изабеллой как настоящий влюбленный. А ее нареченный Лодовико даже ни разу не появился в Ферраре и не написал Беатриче ни единого доброго слова! Дважды он отменял назначенную дату свадьбы. Беатриче могла выйти замуж в июле, и путешествие по Северной Италии доставило бы ей настоящее наслаждение. Однако Лодовико прислал послов с извинениями — неотложные заботы мешали ему сыграть свадьбу летом. Хуже всего, что все эти унижения Беатриче пришлось терпеть на глазах у Изабеллы. Сияющая новобрачная навестила родных и принесла весть о том, что Франческо назначен главнокомандующим венецианской армии, став самым молодым военачальником на этом посту в истории.

Из Милана вместе с датой грядущей свадьбы пришли скверные новости, ужаснувшие Беатриче. Юный Джан Галеаццо оставался источником постоянных скандалов. Его жена герцогиня Изабелла Арагонская, подружка Изабеллы по детским играм в Неаполе, умоляла семью вытащить ее из змеиной ямы своего брака. Герцог без стеснения изменял жене с юными любовниками, а герцогиня грустила на брачном ложе. Злые языки по всей Европе болтали, что Лодовико потакает содомским наклонностям Джана Галеаццо, поскольку, будучи регентом, не заинтересован, чтобы тот произвел на свет законного наследника. Только после того как король Ферранте уведомил Лодовико, что не выплатит последнюю (громадную) долю приданого Изабеллы Арагонской, регент задумался о том, как подтолкнуть Джана Галеаццо к исполнению супружеского долга. Люди судачили, что только при помощи стимулирующих снадобий и в полной темноте герцог смог осеменить бедняжку Изабеллу. Герцогиня забеременела, и в скором времени у Лодовико должен был появиться еще один законный соперник в борьбе за миланское герцогство.

Да уж, поистине, интриги, что процветали при миланском дворе, не уступали венецианским козням. Беатриче слышала, что Изабелла Арагонская больше смерти страшится ее свадьбы с Лодовико. Регент и так захватил слишком много власти, и Изабелле не хотелось, чтобы будущий отпрыск, если ей удастся выносить и произвести его на свет, соперничал с наследниками Лодовико. Вдруг Изабелла видит в Беатриче не детскую подружку, а опасную конкурентку?