Лайфхаки для грешника - [10]

Ок. Идем дальше. Что будет, если повторять одно и то же действие? Именно – приобретается навык. Так – «навык» – и называется третий уровень развития греха. Это когда человек настолько привык к греху, что согрешить для него проще простого.

Священник берет орешек, подбрасывает и ловит ртом.

Слушай, неужели не больно?

С. А.: Больно. (Ест сметану.) Но пока еще это из разряда «больно, но прикольно». Кстати, сметана хорошо снимает жжение. Лайфхак для грешника: съел сметанки, все прошло, и можно снова…

Д. Д.: Как скажешь. Переходим к следующему уровню – «страсть». Сегодня это слово используется исключительно в эротическом значении.

С. А.: Но на самом деле ничего соблазнительного тут нет. Ведь страсть – это состояние, когда грех напоминает понос, то есть не ты выбираешь, что тебе делать, а он решает, куда тебе бежать. Только вот, честно говоря, не хочется мне следующий орешек есть…

Д. Д.: Ну ты же сам сказал, что грешник – человек несвободный. Ешь, я сказал!

Священник ест орешек и заходится от боли. Запивает молоком.

Помогает молоко?

С. А.: Только пока во рту держишь. Потом снова… Уф-уф-уф-

Д. Д.: Ну попей еще. А мы переходим к последнему уровню – «смерть». Производители положили в последнюю капсулу орешек с чистым капсаицином. Это вещество содержится в перцах в разной концентрации, от чего и зависит их жгучесть. Здесь он представлен в чистом виде. По шкале остроты это 13 миллионов сковелей. Для сравнения: классический соус табаско имеет всего 5000 сковелей. После того как отец Александр положит его себе в рот, у него случится ожог слизистой. Ему несколько дней будет совершенно все равно, что он ест, помои или фуа-гра. Так происходит с закоренелым грешником – он теряет вкус к жизни. Ему все равно, живой он или мертвый, вкуса жизни он уже не чувствует… Будешь?

С. А. (уныло): Какая уже разница.

Д. Д.: Ну как… Попробуй, может, мороженое поможет.

С. А. (берет мороженое, потом беспорядочно все подряд): Мне уже ничего не помогает. Все, давай заканчивай.

Д. Д.: Дорогие друзья, в результате нашего эксперимента мы пришли к удивительным выводам…

С. А.: Короче, Исаак Сирин был прав: если не хочешь, чтобы было больно, когда лижешь пилу, не ищи лучшее обезболивающее – просто не лижи пилу!

Дело апостола Павла

Действующие лица

Доктор Кухта.

Мистер Павлюкевич.

Лондон, Бейкер-стрит. Доктор Кухта и мистер Павлюкевич сидят у камина.

Доктор Кухта: Мистер Павлюкевич, знакомо ли вам ощущение, когда вы хотите что-нибудь изменить в жизни, но у вас ничего не получается?

Мистер Павлюкевич: А что у нас сегодня на завтрак, миссис Хадсон?

Голос из кухни: Овсянка, сэр!

М. П.: Очень знакомо, доктор Кухта.

Д. К.: Нет, Павлюкевич, я серьезно. Вот вроде я – свободный человек. А значит, могу делать, что хочу. Захотел есть – поел. Но вот захотеть не поесть – не могу… А недавно я захотел отказаться от еды после 6. Но происходит какая-то мистика! Уже второй раз подряд… я просыпаюсь в 12 ночи у холодильника!

М. П.: Никакой мистики, дорогой друг. Разве вы не читали у апостола Павла: Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю (Рим. 7: 19)?

Д. К.: Тысячу раз! Но как это понимать?

М. П.: Элементарно, Кухта! Но чтобы было нагляднее, предлагаю провести следственный эксперимент.

Тот же день. Берег Темзы.

Д. К.: Зачем мы пришли к реке, сэр?

М. П.: Чтобы понять проблему, нужно погрузиться в нее с головой. Снимайте одежду, дорогой друг… Понимаете, доктор, внутри каждого из нас существует целый поток желаний. Мы все постоянно чего-то хотим: есть, пить, смотреть ролики на YouTube. И часто эти желания появляются без нашего ведома. Вот, например, ваш желудок – он не будет у вас спрашивать, можно ли ему захотеть есть и в какое время. Согласитесь, порой он требует этого в самый неподходящий момент.

Входят в реку.

Так вот, доктор, я прихожу к выводу, что наши желания чем-то похожи на реку – они так же безостановочно текут внутри нас, как вода меж берегов Темзы. А раз так, я хочу вас спросить: что же такое свобода?

Д. К. (проплывая вдоль берега на надувном матрасе)'. Если наши желания – это течение реки, то свобода – это когда ты можешь беспрепятственно по ней плыть. То есть следовать всем своим желаниям.

М. П.: А что нарушает свободу?

Матрас доктора Кухты ударяется о торчащий из воды камень.

Д. К.: То, что становится на пути наших желаний.

М. П.: Что ж, Кухта, у вашего взгляда есть только один плюс: вы никогда не утонете. Как и все, что плывет по течению.

Д. К.: Ну и что в этом плохого?

М. П. (протягивает ему чашку чая, стоя на берегу): Сейчас вы все поймете. Но сначала выпейте чаю. Хотите?

Матрас доктора Кухты проносится мимо.

Д. К.: Да, но меня уносит течением!

М. П.: Вы же свободный человек – делайте то, что хотите!

Д. К. (кричит с середины реки): Я хочу, но не могу!

М. П.: То-то же. На самом деле – вы не свободны. Вы ничего не решаете. Поток ваших желаний несет вас, куда ему надо, без спроса. Извините, Кухта, но вы не капитан своего судна. (Бросает доктору Кухте веревку и тащит его к берегу.) Именно об этом говорил апостол Павел: вы можете хотеть чего-то хорошего, но не сможете этого сделать, потому что привыкли поддаваться течению плотских желаний.