Латышские стрелки в борьбе за советскую власть - [34]

К чехословакам стали присоединяться различные контрреволюционные банды и казачьи отряды, поэтому восстание все нарастало и ширилось. В Омске под защитой чехословаков образовалось «Сибирское временное правительство», в Самаре было возрождено Учредительное собрание, при поддержке чехословаков белогвардейцы принялись за организацию «Народной армии», встречая при этом самую активную поддержку со стороны меньшевиков и эсеров. С согласия Антанты было решено «создать в Поволжье и на Урале фронт, который стал бы основой будущего антинемецкого фронта».

Для того чтобы выполнить эту директиву, чешские эшелоны повернули обратно на запад и, соединившись в Заволжье с частями «Народной армии» и казаками генерала Дутова, образовали таким образом Восточный фронт, который тянулся вдоль Волги и охватывал весь район Урала; ликвидация его потребовала от советской власти большой энергии и усилий.

Первые бои

В первый период боев на востоке определенной линии фронта не было. Как и повсюду, в этом районе стояла так называемая завеса, т. е. пограничная охрана. Эта завеса большей частью группировалась вдоль важных дорог и главным образом вдоль железнодорожных линий. В июне и июле бои с чехословацкими полками вели различные рассеянные русские армейские части и 4-й латышский стрелковый полк, прибывший на Восточный фронт уже в мае и с тех пор непрерывно находившийся в боях. Большинство фронтовых частей были слабо обучены и имели плохой командный состав.

В ходе столкновений с чехословаками все эти силы оттеснялись назад. Чехословацкие полки, которых на каждом шагу поддерживала вся контрреволюционная масса, не исключая и уральских и оренбургских казаков, во многих отношениях превосходили советские войска. Во-первых, у чехословаков были хорошо дисциплинированные армейские части, руководимые технически обученным персоналом, во-вторых, численность их также была значительно больше численности отрядов советских войск.

Советам, напротив, недоставало в Поволжье очень многого. Наскоро сгруппированные боевые отряды были слабо обучены, недисциплинированны, а главное – у них отсутствовал хороший командный состав. Не было ни одного штаба, который стоял бы на уровне своих задач, многократно приходилось даже сомневаться в политической благонадежности штабистов. Следствием этого были неудачи и ненужные жертвы.

Сказанное очень хорошо иллюстрируется обороной Самары, где, между прочим, латышские стрелки явились одними из первых, кто энергичнейшим образом преградил путь чехословакам и кому в связи с этим пришлось также понести наибольшие потери.

Для того чтобы чехословаки не смогли перейти Волгу по Сызранскому мосту, Самарский губернский революционный штаб выслал навстречу им Латышскую коммунистическую дружину в составе примерно 200 человек с одной пушкой. Однако пушка испортилась, в результате чего мост был захвачен и дружина была вынуждена отступить. От Сызранского моста противник продвигался вперед вдоль железнодорожной линии фронтом, фланги которого были удалены друг от друга на 10 верст. На этом фронте протяженностью 10 верст у Безенчука советские войска, приблизительно 500 человек, предприняли наступление, и, естественно, шеститысячная армия белочехов их разбила. Следующая попытка оказать сопротивление имела место у железнодорожного полустанка Липяги, где советские войска установили батареи, заняли позиции и силами 800 человек организовали фронт. Все это уже заранее свидетельствовало о неравенстве сил, которое полностью подтвердилось исходом боя, – советские войска были разбиты, частью загнаны в воды реки Самары и утоплены. Здесь была окончательно уничтожена Латышская коммунистическая дружина, а также мобилизованные и отправленные на фронт боевые взводы местного латышского партийного района. В бою у Липяг была истреблена лучшая часть членов латышского района. Причиной этого было вступление в бой в совершенно неподходящих условиях.

Главнокомандующим Восточным фронтом был назначен бывший полковник Муравьев, штаб которого находился в Казани. Муравьев был типичным неустойчивым интеллигентом, из социал-демократа превратившимся в социалиста-революционера и наконец принявшим левоэсеровскую ориентацию. Подкупленный англо-французскими империалистами, он сбежал от Реввоенсовета в Симбирск и объявил всем армейским частям Восточного фронта, что, дескать, Советское правительство в Москве свергнуто (эсеровским мятежом), к власти пришли левые эсеры и что Германии объявлена война. Муравьев приказал всем воинским частям повернуть фронт на запад и направиться против немцев, которые якобы уже заняли Оршу и перешли в наступление. Предательской целью приказа Муравьева было открыть путь на Петроград, Москву и всю Советскую Россию для наступления чехословаков и белогвардейцев.

Весь Восточный фронт, который тянулся в то время от Тюмени на Челябинск – Орск – Оренбург – Уральск, после этого приказа отодвинулся в сторону Волги.

В Симбирске перед его падением стоял один батальон 4-го латышского стрелкового полка с одной батареей и одним эскадроном конницы. Эти боевые подразделения Латышской дивизии отказались выполнить приказ Муравьева, так как ясно видели его бессмысленность и предательский характер. Зная, какую роль играют латышские стрелки в решающей борьбе, Муравьев лично явился к ним в агитационных целях. Тем не менее стрелки остались верны своей клятве, данной советской власти, а изменник Муравьев понес заслуженную кару: он был застрелен.