Ласточкино гнездо - [64]

– Вы так говорите, как будто это я убил Нину Фердинандовну!

– Отнюдь, Борис Иванович! Но мы все сейчас в крайне сложном положении. На вашу фильму уже потрачено колоссальное количество денег, а что теперь? Хорошо, я верю вам, что осталось снять всего ничего. Но как вы обойдетесь без Гриневской?

Винтер обменялся взглядом с Мельниковым.

– А что тут думать? – сказал сценарист, пожав плечами. – Надо переписывать сценарий.

– Вот так просто? – с сомнением спросил Кауфман.

– Это будет вовсе не просто, – заметил Володя. – Придется думать, как оставить максимум снятого материала и при этом – как заменить сцены, в которых Гриневская уже не сможет участвовать.

– Перепишем их под Лёку, вот и все, – сказал Мельников. – Ее героиню воскресим, а героиню Гриневской убьем.

В комнате повисло ошеломленное молчание.

– Сцену гибели снимем издали с дублершей, чтобы не было видно лица, – добавил Нольде. – Да ту же Лёку можно снять.

– Вы не хотите выпить водички? – участливо спросила Тася у Матвея Семеновича, который с потерянным видом растирал рукой лоб. – Или чаю? У меня есть.

– Нет, благодарю, – очень вежливо ответил уполномоченный и посмотрел на нее так, словно она только что предложила ему яду.

– Линию Гриневской сократить, линию Лёки увеличить, – напирал Мельников, видя, что Борис колеблется. – Другого выхода я не вижу. Когда фильма выйдет, посвятить ее памяти Нины Фердинандовны. Мы уже слишком много отсняли, и отступать нельзя. Фильму надо заканчивать.

– Я считаю, это вполне разумно, – сказал Володя. – Тем более что у нас даже не одна фильма, а целых три. То, что произошло с Ниной Фердинандовной, ужасно, но… Мы все прекрасно знаем, что именно такие трагедии привлекают публику.

Матвей Семенович держал паузу. Он снял очки и принялся медленно их протирать.

Мысли уполномоченного были странны и печальны. Он думал о том, что жена наркома еще не похоронена, а ей уже нашли замену; о том, как Нине Фердинандовне все угождали при жизни и как быстро смирились с тем, что она исчезла. И еще он поймал себя на том, что стал малость побаиваться этих интеллигентных, творческих, увлеченных людей, которых заботило только одно – чтобы работа была закончена и фильм выпущен.

– Сколько времени вам нужно на переделку сценария? – спросил наконец Матвей Семенович, надевая очки.

– Три дня, – уверенно ответил Мельников.

– Больше, – вырвалось у Бориса.

– Нет. Заодно выбросим все лишнее и допишем эпизоды для Лёки. Придется изменить ее линию с Эндрю.

– Послушайте, а вы не хотите использовать кадры крушения? – неожиданно спросил Володя. – Помните, когда поезд сминает машину… По сценарию героиня Нины Фердинандовны спаслась, ну а если нет? Тогда и гибель ее объяснять не надо…

Завязалось оживленное обсуждение.

Все, кроме Кауфмана, выдвигали свои соображения, но большинство было согласно с тем, что смерть героини в аварии – отличная идея.

– Хорошо бы эти кадры переместить в конец второй серии, – сказал Нольде. – После такого третью серию зрители точно не пропустят…

– У нас в конце второй серии действие уже в Москве, – напомнил режиссер. – А приезд Гриневской в Москву мы не сняли…

– Ну и что? Она опоздала на поезд, например… или Тундер Тронк устроил очередные козни. Вообще что тут думать? Он у нас злодей, так пусть убивает без всяких причин…

Пока в номере Винтера шло совещание, на набережной недалеко от гостиницы «Россия» гример Пирожков в очередной раз описывал изнывающим от любопытства слушателям детали случившегося. Фотограф, Валя, парикмахер Фрезе, ассистент Светляков и другие присутствующие перебивали вопросами и выдвигали свои версии.

– Сдала бы клад государству, как полагается, и никто бы ее не тронул, – объявила Валя.

– Вот увидите, в газетах напишут, что ее белые убили, – усмехнулся Светляков.

– Вполне может быть, – сказал Беляев. – В газетах чего только не пишут!

– Ах, ну что вы говорите такое! – вырвалось у парикмахера.

Он оглянулся и увидел, что к ним подходит Опалин, засунув руки в карманы.

– А, Ваня! – воскликнул гример, заметив нового слушателя. – Вы уже слышали, что с Ниной Фердинандовной произошло?

– Так, слышал кое-что, но не поверил, – ответил Опалин, подпуская в голос сомнений, чтобы раззадорить собеседника. – Так это правда? Ее убили?

К его удивлению, Пирожков довольно точно описал детали случившейся драмы. Он знал и о зарезанных собаках, и о том, что охранник Гриневской прятался за дверью, но считал, что того ранили бандиты. Так же Опалин узнал, что в городе считают крайне подозрительным отъезд секретаря Гриневской накануне нападения на дом.

– По-моему, он уехал, потому что нарком его вызвал в Москву, – заметил Иван.

– Да, но смотрите, как интересно получается: он уезжает, и хозяйку сразу же убивают. Я никого не обвиняю, упаси бог, но все-таки – странно, вы не находите?

– Не сразу же, а через несколько дней, – напомнил Светляков.

– Ну конечно, если бы ее убили сразу же, то сразу же и возникли бы вопросы к секретарю. Но я бы на месте товарищей, которые ведут дело, постарался все проверить. Мало ли что…

– А из чего ее убили? – неожиданно спросил Митя Абрикосов, и все с удивлением повернулись к молодому реквизитору.