Лангбэрроу - [98]

— Она скажет, когда будет готова.

К ним подошел Барсук.

— Отзовите эту скотину, — предупредил Ферейн. Раздались шаги.

Пыльная фигура врезалась в Доктора, сбив его на пол. Глоспин прижал длинное, декоративное оружие к груди Доктора. Это был один из огромных ключей Саттралоп.

— Ты украл все, что было по праву моим! — вопил он. — Ты разрушил эту Семью! Я даже не знаю, смогу ли я убить тебя! Монстр!

Он поднял оружие, чтобы ударить.

— Нет! — крикнул Доктор.

Барсук схватил Глоспина как куклу. Он бросил его в Зал. Глоспин остался неподвижно лежать на полу.

Романа выбила стазер из руки Ферейна.

— Романа, уходи отсюда, — сказал Доктор. — Я буду иметь дело со станком.

— Но… — возразила она.

— Это экс-президентский приказ.

Он наблюдал, как она отошла подальше от Ферейна.

Когда он повернулся к станку, всё здание дало сильный крен. Он упал. Строение начало перемещаться.

* * *

На полпути по дрожащему коридору Ферейн догнал Роману.

— Кто на самом деле Доктор?

— Зачем Вам это? — спросила она. — Агентство использовало его достаточно часто.

— Поскольку Вы намереваетесь использовать его, мадам, — сказал Ферейн. — Слухи о нем распространяются множество лет. Чем абсурднее они становятся, тем вероятнее и тревожнее я их нахожу.

— Как прежний президент, Доктор находится под моей защитой. — Она достала оружие. — Теперь Ваш ход, Ферейн.

Он отодвинул оружие.

— Мадам Президент, Высший Совет призывает к Вашему импичменту. Она пожала плечами.

— Доктор важнее. Вы ненавидите его, потому что он нарушает ваши драгоценные законы. Но Галлифрей во многом обязан ему.

Здание покачнулось. Сверху посыпалась пыль. Ферейн был спокоен и холоден.

— Отправьте его на задание, которое планировали для него, и я клянусь, что Агентство оставит его в покое.

Романа сделала паузу. Она глубоко вздохнула и кивнула. Они скрестили пальцы.

* * *

Они чуть не задохнулись от воздуха и света.

Оуис задержался в проеме горы, избегая холодного ветра, огромного неба и своих кузенов.

— Как насчет птичьих гнезд? — сказал он, смотря обратно во мрак.

Лила вытянула его на открытое пространство. Основание было усеяно мертвой рыбой. Прочие кузены и агенты толпились около взрывной скважины. Серые облака угрожали дождем и скрывали вершину горы Ланг. Заброшенные сады разрослись на нижних склонах.

— Мой байк, — вспомнила Дороти. Лила схватила ее.

— Ты не можешь вернуться.

Из отверстия появились Крис и Инносет.

— Всё разваливается, — сказал он.

— Где Доктор?

— Он сказал, что последует за нами.

— Какого черта, Крис!

Гора сотрясалась. Почва лилась водопадом из отверстия в крыше. Крис потащил Дороти.

Нужно выбираться отсюда.

Появились еще две фигуры, покрытые пылью.

— Дом перемещается, — сказал Ферейн.

— Уходите с горы. Бегом! — закричала Романа.

Раздался писк и щебет птиц, летящих с чердака в небо. По земле текли рекой крошечные грызуны. Оуис стоял и смеялся, пока Лила не потащила его.

Когда паникующие беженцы скользили и скатывались в дикий сад, Крис вернулся в отверстие. Склон горы раскрылся с ужасным ревом.

Из земли, выливая почву и камни из башенок, дымоходов и крыш, появился давно похороненный Дом Лангбэрроу.

Новые конвульсии сбили Доктора с ног. Он присел около станка, наблюдая за передачей энергии в небольшое ядро данных, которое Романа дала ему.

Стеклянный гроб разрушился, и рука скелета опустилась вниз. Он обернулся. Призрак Квинца стоял рядом.

— Лорд Президент, а? — сказал старик. — Нравится вкус власти? Вновь упала каменная плита.

— «Нравится» — субъективное слово, — ответил Доктор, стряхнув пыль со шляпы. — Мне нравятся тиканье часов и звуки флейты. Песни во время сбора урожая. Решение задач непосредственно мной. Мне нравятся идеи других людей. Мир, спокойствие. И чашка хорошего чая. Дом тряхнуло, и дневной свет появился в окне.

* * *

Из окна этажом выше Крис наблюдал за землей, пролетающей мимо.

Всё, что он мог увидеть сквозь качающиеся серебряные деревья, медленно пульсировало волнами, исходящими от Дома.

Огромное здание двигалось. Оно направлялось к утесу.

* * *

Драдж встал перед Доктором.

Засунув голову в нижнюю часть станка, он не слышал ни рева Барсука, ни бурю, бушевавшую в Зале.

— Кто Вы? — потребовал призрак Квинца. — Кем Вы себя считаете, отказываясь от власти, которую я дал Вам?

Доктор игнорировал старый фантом. Он чувствовал генетическую ткань матрицы станка. Назад во мрак, перед мраком. Станок и Дом — единственная реальность.

— Ты знаешь меня, не так ли? — сказал он, углубляясь в его материнскую теплоту. — Вспомни. Верни к своему началу.

Дрожь Дома смешалась с ревом Барсука и воплем драджа, поскольку они погрузились в трещину в полу.

— Да. Ты помнишь меня. Когда ты был саженцем. Так давно. Когда ты был семенем. Когда ты был только иллюзорной идеей.

— ЛАНГБЭРРОУ! — ревел Дом.

— Вспомни своего создателя.

Малейший момент колебания или признания. Затем Дом вскрикнул.

— Теперь ты тоже Лангбэрроу, — сказал Призрак. — Семья — Дом. Ты — Дом.

— Призраки не могут травмировать меня.

— Я могу взять твою душу.

Призрак залез в грудную клетку Доктора и вырывал из него жизнь.

Генетическая ткань запутывалась в ячейках его сотканного тела и начала душить его.