Ламберт Херсфельдский. Анналы - [26]

, не обратило бы на себя большего внимания удивленного народа, чем он.

1066 г. Рождество Господне король праздновал в Госларе⁴⁸⁹. Там он уже с самого начала осени и до этой части зимы неотлучно находился⁴⁹⁰ словно в постоянном лагере, имея содержание, явно не соответствующее королевскому величию. Ибо, кроме того немногого, что поступало из доходов королевской казны, или того, что вынужденно поставляли аббаты, всё остальное для его ежедневных потребностей ежедневно покупалось за наличный расчет. Это именно случилось из ненависти к архиепископу Бременскому, которого все обвиняли в том, что он под предлогом дружбы с королем захватил открыто тираническую власть. Поэтому они и отказывали королю в обычных повинностях, и епископ не хотел уводить короля в другие части королевства, а именно, чтобы, деля с другими князьями первенство в совете и [королевской] близости, он не лишился чего-либо от полноты присвоенной им единоличной власти. Но князья королевства, по-видимому, не намерены были и дальше терпеть несправедливость. Архиепископы Майнцский и Кельнский вместе с прочими, имевшими попечение о государстве, проводили частые собрания и все просили сообща обсудить, что следует делать. Затем, когда заговор уже окреп, они назначили всем князьям королевства день генерального собрания, чтобы все они, собравшись в Трибуре⁴⁹¹, общими стараниями выступили против Бременского архиепископа, общего врага их всех, и объявили королю, что ему следует либо отречься от трона, либо лишить Бременского архиепископа доверия и дружбы.

Когда об этом ужасном деле стало известно в Госларе⁴⁹², король немедленно поспешил на указанное собрание. Вместе с ним в поместье Ингельхайм, часть которого также принадлежит нашему монастырю, прибыл и граф Вернер и расположился на ночлег. Там, в то время как его рыцари брали добычу у местных жителей и те, призвав [друг друга] к оружию, попытались силой себя защитить, возникла жестокая битва. В то время как граф Вернер деятельно вмешался в нее для оказания помощи своим людям, он был поражен палкой в голову каким-то ничтожным рабом нашего монастыря или, как говорят другие, какой-то танцовщицей, упал и полуживой был доставлен к королю. Увещеваемый епископами, которые там были, чтобы, оказавшись уже при последнем издыхании, он дал Богу удовлетворение за свои грехи и, признав, что погиб в результате молитв херсфельдских монахов, вернул им поместье Кирхберг, которое незаконно захватил, он никоим образом не соглашался, пока епископы, придя к согласию, не пригрозили, что не дадут умирающему святого причастия, если он прежде не снимет с себя бремя столь тяжкого греха. Таким образом, побежденный наконец, скорее стыдом, нежели верой, он вернул [поместье] и тут же скончался.

В назначенный день⁴⁹³ лица всех [князей] были суровы по отношению к королю, суров был и приговор - он должен или отказаться от трона, или удалить архиепископа Бременского от своего совета и от соучастия во власти. В то время как тот увертывался и колебался, что лучше избрать, архиепископ дал ему совет - тайно бежать ближайшей ночью, унеся с собой королевские инсигнии, и укрыться в Госларе или в другом месте, где он будет в безопасности от насилия, пока не уляжется эта буря. С наступлением вечера он уже начал выносить королевские богатства при посредстве вассалов и соучастников его хитрости, когда слугам короля, - уж не знаю от кого, - внезапно стало известно об этом плане; схватив оружие, они тут же окружили королевский двор, а затем, проведя без сна всю эту ночь, стерегли, чтобы не случилось чего-нибудь неожиданного. Когда же настало утро, против архиепископа поднялось такое возмущение, что люди не удержались бы от насилия, если бы королевскому величеству едва и с большим трудом не удалось сдержать их гнев. Итак, он был с позором изгнан из королевского двора со всеми приспешниками своей тирании, и король послал вместе с ним немалый отряд своих друзей, а именно, чтобы он по пути не попал в засаду, устроенную его соперниками. Так управление общественными делами вновь вернулось к епископам⁴⁹⁴, чтобы все они в определенной последовательности предвидели, что требуется королю, что государству.

Пасху⁴⁹⁵ король праздновал в Утрехте. Эберхард, архиепископ Трирский, в то время как он в Святую Субботу торжественно представлял народу таинство столь великого дня, вернулся в ризницу, склонил голову на грудь архидьякона и в окружении братьев испустил дух⁴⁹⁶. Его епископство при посредничестве архиепископа Кельнского получил Куно⁴⁹⁷, настоятель из Кельна. Но и духовенство, и народ Трира с большим негодованием и раздражением восприняли тот факт, что их не допустили к его избранию и не спросили их мнения, и стали побуждать друг друга смыть это памятное оскорбление каким-либо памятным поступком. В то время фогтом Трирской церкви был граф Дитрих, юноша дерзкий как по природе, так и по возрасту. В тот день, когда епископ надеялся вступить в город, он вышел ему навстречу с большим отрядом и в предрассветных сумерках, прежде чем тот покинул постоялый двор⁴⁹⁸, напал на него, убил немногих, пытавшихся оказать сопротивление, а остальных, пораженных нечаянным страхом, легко рассеял и обратил в бегство. Огромные богатства, которые тот привез с собой, он разграбил, а самого епископа, схватив и передав в руки палачей, велел сбросить вниз с высокой скалы и таким образом убить