Ладья викингов. Белые чужаки - [15]

Он прислонился к покачивающемуся ахтерштевню и уставился на крепость Дуб-Линн. Тут и там горели огоньки, ярко сияли окна медового зала, освещенного очагом и фонарями. Слабый бриз доносил по реке звуки буйного веселья.

Датский? Дуб-Линн теперь датский? Разве такое могло произойти?

«Запросто могло произойти», — вдруг понял Торгрим. Даны и норвежцы часто бились бок о бок, но столько же часто воевали друг с другом. Точно так же и англичане с ирландцами, давние враги, порой не имели другого выхода, кроме как вместе давать отпор северянам.

Он подумал о короне. Сон велел ему не привозить корону в Дуб-Линн, и теперь стало понятно почему. Но даже без короны ситуация складывалась довольно рискованная.

— Сигурд Пила, — позвал Торгрим, вновь выходя вперед.

Сигурд поднялся. Выглядел он обеспокоенным.

— Пойдешь со мной. И вы пятеро. — Жестом он указал на половину оставшихся на борту. — Остальные несут вахту до нашего возвращения.

— И куда мы идем, Торгрим? — поинтересовался Сигурд Пила.

— Искать Орнольфа. У нас проблема, которую я только что усугубил. Нам нельзя медлить.

Глава восьмая

Нету в пути

драгоценней ноши,

чем мудрость житейская,

хуже нельзя

в путь запастись,

чем пивом опиться.

Старшая Эдда. Речи Высокого

Асбьерн Толстый бежал по дощатому настилу дороги, пока сбившееся дыхание не заставило его перейти на шаг. Он остановился, тяжело дыша, и охнул, баюкая палец пострадавшей руки.

Асбьерн представлял себе проблемы в виде сложных запутанных узоров, которые так любили вырезать северяне, — длинных змееподобных тварей, переплетающихся друг с другом. Его мысли следовали вдоль поворотов событий, пока он не расплетал клубок, выяснив, к чему тот ведет: к опасности, к возможности, в никуда.

Он размышлял о норвежцах, этих глупых сучьих выродках, которые явились прямо в датский порте полным трюмом датских же товаров. Сумеет ли он стребовать с них нечто ценное за то, что сохранит это в тайне? Мысленно он проследил вероятность до конца. И снова зашагал вверх по холму.

Нет. Орм так или иначе узнает об этом, и, будь на месте Асбьерна кто-то другой, Орм пришел бы к выводу, что смотритель порта либо нечист на руку, либо глуп. Глупым Асбьерн не был.

Он быстро добрался до крепости, миновал стражу у входа, не удостоив часовых приветствием, и пересек внутренний двор. Затем остановился, перевел дыхание, подошел к двери Орма и постучал. Он как раз собирался постучать второй раз, когда Орм велел ему входить.

В главной комнате дома горела единственная свеча; слабый свет исходил также от тусклых углей в очаге. Орм поправлял тунику, направляясь к гостю, босые ноги и ступни казались мертвенно-бледными в темноте. Асбьерн мельком подумал, не развлекался ли тот со своей рабыней. Если да, то вторжение явно его не обрадовало. Впрочем, так или иначе, поводов для радости не было.

— В чем дело?

— Тот драккар, что пришел на закате… Он норвежский.

— Норвежский? — Орм нахмурился, на лбу собрались складки.

Асбьерн знал, что эта новость задела короля за живое. Слухи о том, что под началом Олафа Белого собирается флот, ходили уже давно. И с тех пор, как Орм захватил Дуб-Линн, он беспокоился о том, что норвежцы могут вернуться и отнять свой порт силой.

— Чего они хотят? — спросил Орм.

— Похоже, что торговать. Мне показалось, они не поняли, насколько здесь все изменилось.

— На тебя напали?

— На меня набросилась половина команды. Я едва сумел убежать.

Орм смерил Асбьерна скептическим взглядом с головы до ног. Асбьерн знал, что не производит впечатления человека, способного пережить жестокое нападение, а потому поскорее продолжил:

— Они прибыли с краденым товаром, напали на смотрителя порта и ведут себя так, словно не знают, кому теперь принадлежит Дуб-Линн… Либо они полные дураки, либо ведут какую-то игру.

Орм кивнул и отвернулся, глядя в огонь очага, как часто делал, когда глубоко задумывался.

— Где они сейчас?

— В медовом зале.

— Пошли Магнуса. Скажи, чтобы держал рот на замке и слушал. Пусть выяснит все, что можно.

— Да, мой господин, — ответил Асбьерн.

Ну конечно же, без Магнуса не обойдется. Асбьерн начал мысленно изучать новую змееподобную тварь. Он искал путь, который закончится поражением норвежцев и в то же время унижением Магнуса сына Магнуса. Или, что еще лучше, смертью Магнуса.

Торгрим провел свой маленький, но хорошо вооруженный отряд по дощатому настилу до самого медового зала. Ночь была тихой, и шум внутри звучал все громче по мере их приближения. То был дикий гомон буйных мужчин, оказавшихся вдали от дома и вне тех немногих ограничений, которые накладывала на них домашняя жизнь. Торгрим слышал обрывки песен и стихов, смех, крики и вопли, как мужские, так и женские. Нахмурившись, он ускорил шаг.

Дверь распахнулась, и Торгрим шагнул внутрь, шагнул из темной спокойной ночи в освещенный огнем очага, наполненный звоном и грохотом медовый зал. Здание имело пятьдесят футов в длину и состояло из единственного зала, через который тянулся дубовый стол. В дальнем углу находился огромный очаг, масляные светильники свисали с потолка, заливая все вокруг оранжевым светом и подчеркивая глубокие тени.