Ладья - [140]

– Салатовый, – подсказал пешка Алан.

Все посмотрели на него, и он немного съежился от переизбытка внимания.

– Простите, а это кто? – поинтересовался пешка Сайрус.

– Это малы… Прошу прощения, это пешка Алан… какой-то, – пробормотала Мифани.

– Саммерхилл, – представился пешка Алан.

– Пешка Алан услышал здесь кое-что, что мне придется сообщить и тебе, – объяснила Мифани Сайрусу, – и что никто в этой машине не должен никому больше передавать. Ты знаешь, что все члены организации в ближайшее время подлежат медосмотру?

– Да, я слышал, это довольно неприятно, – ответил пешка Сайрус. – Мне нужно переживать?

– Да нет, там никаких проблем, – сказала Мифани. – Однако причина, по которой мы их проходим, та же, что и причина того, что в людей стреляют и, э-э, протыкают здесь в Рединге.

– Не уверен, что понимаю, – признался пешка Сайрус.

– Это Правщики, – сказала Мифани и увидела, как он побледнел. Но тут же была вынуждена отвести взгляд, когда охранник уронил пистолет, заставив всех в машине встрепенуться. – А теперь, Сайрус, – продолжила Мифани, когда охранник стыдливо подобрал оружие, – запомни, что этой информацией нельзя делиться ни с кем. Я могу только надеяться, что это поможет тебе в этой операции, которой ты, разумеется, продолжишь руководить. Баргесты прибудут в твое распоряжение, а я буду просто наблюдать. – Она постаралась не вспоминать последний раз, когда собиралась просто наблюдать. И Сайрус, судя по выражению лица, тоже отгонял от себя эти мысли.

– Это начало нового вторжения? – спросил он с тревогой.

– Нет, – ответила Мифани. – По крайней мере, я так не думаю. Полагаю, это, скорее, предупреждение. Хотя конечно, всегда есть вероятность, что Правщики могут воспользоваться нашим временным ослаблением, поэтому разобраться нам нужно быстро.

Сайрус выглядел больным, а малыш Алан – так, словно готов разрыдаться. Мифани ощутила нарастающую головную боль.

– Итак, – продолжила она, – Сайрус, ты случайно не слышал что-нибудь о Джоне Перри?

– Разумеется, слышал, – ответил Сайрус.

– О Джоне Перри из Рединга? – с сомнением уточнила она.

– Разумеется. О Джоне Перри из Рединга, – подтвердил Сайрус. – О ладье Джоне Перри.

– О ладье Джоне Перри? – переспросила Мифани.

– О ладье Джоне Перри, самом известном агенте Шахов из Рединга, – ответил Сайрус. – О ладье Джоне Перри, одном из самых известных агентов Шахов вообще.

– Ух ты, – проговорила Мифани, недобро глядя на остальных, кто сидел в машине и, не страдая амнезией, не имел уважительной причины не вспомнить, кто такой этот Перри. – Освежи-ка мне память, – попросила она.

– Он сыграл решающую роль в победе над Правщиками на острове Уайт, – сообщил Сайрус.

«Боже, этот облезлый бельгиец в самом деле затаил обиду», – подумала Мифани.

Вместе с остальными она приняла виноватый вид, тогда как Сайрус умудрялся казаться одновременно и оскорбленным их неведением, и встревоженным присутствием Правщиков в его городе. Он позвонил по мобильному и заговорил тоном одновременно и спокойным, и взволнованным.

– Ладья Томас, с вами все хорошо? – вдруг спросила Ингрид.

Мифани удивленно посмотрела на секретаря и поняла, что сжимала себе пальцами виски.

– У меня голова начинает болеть спереди.

– Спереди? – спросил Сайрус.

– Это очень сложно объяснить, – коротко ответила Мифани. – У вас тут где-нибудь есть аспирин? – Все неуверенно посмотрели по сторонам.

– У нас есть «Джонни Уокер Блю Лейбл»[30], – сообщила Ингрид, осмотрев мини-бар.

– Да-а? – изумился охранник с неподобающим энтузиазмом.

– Я не стану пить виски по дороге на место происшествия, еще и на голодный желудок, – заявила Мифани. – И вы все тоже, – многозначительно добавила она, когда охранник с тоской посмотрел на бар. – Ингрид, у тебя в сумочке ничего подходящего не завалялось?

– Увы, ладья Томас, – ответила секретарь. – Может, здесь есть какая-нибудь аптечка? Хотите, проверим, что есть у водителя?

– Нет… да… не знаю, – забормотала Мифани, морщась от боли. – Это ненормально. Такое чувство, будто…

– Будто что? – взволнованно спросил малыш Алан.

– Будто боль идет снаружи, – сказала Мифани.

– Что? – спросил Алан. – Откуда?

– Оттуда! – крикнула Мифани, показав пальцем на большое здание, окруженное бойцами и техникой Шахов. – Прямо оттуда!

34

Дорогая ты!

Сердце показало немногое. Они пропустили его через все сканирующие устройства, известные человечеству, и дали той девочке-анорексичке, у которой вроде как есть способности к психометрии, но даже она не смогла помочь. Поэтому сердце лежит сейчас в холодильнике, а я понятия не имею, почему мне его прислали. Будь я в лучшем настроении или обладай хреновым чувством юмора, сочла бы его за валентинку, но воздержусь от этого и лучше расскажу о нашей последней находке и о том, как нам пришлось спешно заминать одно дело.

В нашем сообществе годами ходили слухи о том, что кто-то где-то владел животным, которое умело предсказывать будущее. Сейчас Шахи видят его посредством предсказателей, медиумов и гадателей по шарам (хрустальным и не только), но все эти люди – не более чем халтурщики. Чаще всего они выдают какое-нибудь дразнящее пророчество, которое обязательно рифмуется, но не имеет выдержанного размера, и настолько запутано метафорами, что оказывается совершенно непонятным. Либо это может быть какой-нибудь недоумок, желающий придать особое значение своей эпилепсии. Поэтому хоть мы и продолжаем по-прежнему выискивать всяких медиумов, мы не слишком-то к ним прислушиваемся.