Лабиринты силы - [13]

Вот только, глядя на окружающие со всех сторон гранитные небоскребы, теперь я уже не был уверен в необходимости данного перехода.

Запланированный ночью рывок вверх с помощью Вертикального хода теперь, в утреннем свете, совершенно очевидно был обречен на провал, потому как за сорок пять секунд действия Дара я стопудово не успею вскарабкаться на такую верхотуру. Значит, подъем придется осуществлять в несколько этапов, между которыми как-то пережидать полуторачасовые откаты Дара на гладкой гранитной стене. Такой в многоступенчатый подъем нельзя бросаться с бухты-барахты, он требует продуманного плана и тщательной подготовки.

Конечно, можно рискнуть и, активировав скрытую ступень Легче пуха, попытаться за десять секунд взлететь ввысь на призрачных крыльях. Но!.. Стремительная при перелете на километровые расстояния абилка, не факт, что так же быстро сработает и на вертикальный взлет — все-ж-таки крылья не ракета. В описание скрытой ступени сказано, что игрок будет парить на призрачных крыльях, как орел. Эти короли небес, как известно, прекрасно себя чувствуют на километровой высоте, и могут камнем пикировать из поднебесья на добычу. Но взлетают орлы на километровую высоту неспешно, и за десять секунд такой подвиг совершить неспособны даже при огромном желании. С другой стороны, призрачные крылья скрытой ступени — это не птица, и Дар может преподнести приятный сюрприз…

А чтоб не разбиться, по окончании действия скрытой ступени можно тут же активировать основную ступень Легче пуха. Затем подлететь к стене и снова активировать, но уже Вертикальный ход. Тогда восхождение начнется уже где-то близко к верхотуре, и сорока пяти секунд действия Дара для завершения мар-броска вверх может хватить… Как бы то ни было, риск неизбежен. И лучше попытаться реализовать отчаянную задумку сейчас, когда сыт и полон сил. Потому как запас живца у меня ограничен, а алкоголь, для его пополнения, здесь брать, походу, негде…

Решившись, я извлек из ячейки фляжку и сделал дополнительный глоток живца — на удачу. Затем аккуратно, не делая резких движений, поднялся на ноги и, балансируя на самой вершине скалы, уже собирался озвучить фразу-активатор, как меня вдруг чем-то от души приложило по спине.

Сорвавшись с камня, я полетел вниз… Однако падение завершилось неожиданно быстро.

Вместо морской воды я ухнулся лицом в раскаленный песок.

Тут же вскочил, тряся головой и отплевываясь. Протер влажным рукавом глаза. И через секунду об этом пожалел, едва не ослепнув после полумрака глухой бухты от сверкающего на бескрайнем просторе белесого песка… Млять! Я с какого-то перепуга вдруг оказался в пустыне.

За спиной послышалось возбужденное урчанье набегающих аборигенов… Ну хоть какая-то стабильность в этом окончательно свихнувшемся мире.

Глава 7

Глава 7, в которой самонадеянность едва не оборачивается большой бедой, и я стелю соломку перед очередной авантюрой.

Развернувшись, увидел небольшую конусообразную постройку из песчаника и десяток бегунов, выскочивших из двери этого нелепого дома, и во все лопатки, наперегонки, несущихся ко мне.

— Серьезно? — я брезгливо поморщился и сплюнул. — Даже ни одного лотерейщика. Да это ж курам на смех.

Шагнув навстречу набегающей толпе, я не озаботился даже извлечением оружия из инвентаря, уверенный, что легко справлюсь с эдакой пародий на врагов пустыми кулаками. И эта излишняя самонадеянность едва не стоила мне жизни.

Когда дистанция между нами сократилась до пары метров, толпа бегунов передо мной вдруг словно растаяла в воздухе, обернувшись смутными тенями, которые, легко ускользая от моих кулаков, стали обходить с боков. Я же, вместо оскаленных харь бегунов, бестолково замесил руками пустоту в месте, где только что они были.

Невероятно шустрые ловкачи уже через мгновенье оказались у меня за спиной и по бокам и, не давая мне времени опомниться, тут же дружно навалились всей гурьбой.

Просто чудо, что после серии холостых ударов я на автомате принял защитную стойку и успел прижать подбородок к груди, благодаря чему ни одна из навалившихся на спину и бока тварей не смогла пробиться когтями к уязвимому горлу. Но шее с плечами (куда ублюдки вцепились бульдожьей хваткой) и спине с боками (которые стали остервенело драть многочисленные когтистые лапы) досталось изрядно, пока я, закрутившись волчком, и рыча в бессильной злобе, как атакованный стаей гончих медведь, не в состоянии дотянуться до всех цепких прилипал разом, поочередно отрывал и отшвыривал в сторону бегунов.

Те, до кого добирались мои руки, на песок падали, разумеется, уже бьющимися в агонии полутрупами, со свернутыми шеями, и больше участия в драке не принимали. Ублюдки же, срывавшиеся с моих плеч под действием центробежной силы, падая на песок, тут же снова превращались в смутные, расплывчатые тени и, легко уворачиваясь от моего добивающего пинка, снова забегали со спины и по новой впивались острыми зубищами в мои окровавленные плечи…

Примерно через минуту я сорвал со спины последнего прилипалу и, ломая шейные позвонки, чуть не оторвал ублюдку башку. Меня просто колотило от ярости. Бой, который должен был закончиться за пять секунд, растянулся на целую минуту. И какие-то жалкие, презренные бегуны реально имели возможность всего минуту назад вскрыть мне горло.