Лабиринт для Минотавра - [50]
Голова Минотавра гудела и кружилась. Сон одолевал, он покачнулся, одна нога подогнулась. Минотавр опустился на колено. Язык еле ворочался, но Минотавр позвал:
– Сократус… Сократус! Бездна тебя поглоти…
Перед ним возникла тень сталка, почтительно склонилась, звякнув цепью.
– Слушаю вас, Минотавр почтенный…
– О чем… о чем… толкует… Оракул… – Подломилась и вторая нога, заставив Минотавра встать на колени. Он оперся руками о поверхность, собрал остатки сил, только бы оттолкнуть ее от себя – черную, спекшуюся, мертвую… А ведь он жаждал сделать ее живой… здесь должны пробиться источники… почва – разрыхлиться… заболотиться… одержаться… идеальные условия для жизни…
Сократус что-то говорил. Бубнил. Нечто еще более усыпляющее…
– Червоточин… примары… Тахмасиб…
Минотавр упал, сраженный сном. И некто огромный, теплый, близкий доставал его из ледяной бездны, приговаривая:
– А кто у нас тут звездорожденный? Кто у нас такой маленький? Кто у нас такой мокренький?
Огромный, теплый, близкий, позабытый давным-давно, в какой-то иной жизни.
К нему, лежащему, а вернее – распростертому на спине, словно после изнурительной и проигранной жизни, подошла крошечная тень, присела на корточки, и только тогда скудный свет горелки прояснил знакомый лик – Нить! Она внимательно разглядывала его темными глазами, без единой искорки, удивляясь и восхищаясь тому, что видела перед собой:
– Вот ты какая – благовесть! Гипостазис Червоточина! Демиург мироздания! Властитель Лабиринта!
Она продолжала и продолжала награждать его эпитетами. Их он не понимал, хотя, судя по выражению, с каким Нить их произносила, Минотавр обретал все новые и новые достоинства, немыслимые для иных живых существ. Его это изрядно раздражало, но он не мог прекратить славословие. Каждое слово привязывало его тончайшей нитью к крохотным колышкам, вбитым в почву. Каждую из нитей ничего не стоило порвать, но вместе они скручивались в неодолимую силу крепчайших канатов.
Рядом с сидящей Нитью возникла огромная фигура-без-головы. На ее месте клубилось черное облако. Однако это нисколько не мешало фигуре-без-головы говорить:
– Смешение с лягушкой хуже смешения с быком, не так ли, демиург? Не знаю, поможет ли тебе свирепый облик, но, надеюсь, не зря гипостазировал себя в тебе, и вместе мы отыщем выход из лабиринта, чего бы это ни стоило…
Минотавр хотел спросить, что имеет в виду фигура-без-головы, но темное облако на ее плечах выбросило протуберанец, объявший Нить. Ее нисколько это не обеспокоило, она лишь прижала лицо к коленям, и чернота полностью поглотила отпрыска.
Минотавру казалось, будто на мгновение захлопнул веки. Однако за крошечный промежуток мир преобразился. Минотавр лежал, полузанесенный черной пылью. Она языками переваливалась через него, поглотив ноги, торс, добираясь до груди и рук. Пришлось приложить силу, вырвать из сыпучих объятий торс, а затем и ноги – одну за другой. Поднявшись, Минотавр осмотрелся и поначалу решил, что сталки и Оракул воспользовались его внезапным приступом сна и сбежали. Никого и ничего вокруг. Только груда хлама на том месте, где возвышался гипостазис.
Это и был Оракул. Вернее то, что от него осталось.
Цепь! Где цепь с пристегнутыми к ней сталками? Осмотрев все вокруг, Минотавр отыскал и ее. Сохранились лишь некоторые участки, два-три звена, сцепленные вместе, да и то – ткни копытом, и развалятся. Кислотные дожди не пощадили металл. Кости сохранились ни в пример лучше.
Ни один из сталков не ушел, не высвободился, хотя, как казалось Минотавру, сделать это было проще простого. Но нет. Он два раза пересчитал костяки, и оба раза счет сошелся.
Все. Все до единого.
Если только это не какой-то обман, иллюзия, галлюцинация, вроде той, что приближалась к тому месту, где возвышался глыбой Минотавр, подняв с поверхности выбеленный череп того, кого при жизни звали Сократусом. Череп таращился на Минотавра пустыми глазницами и скалился, неспособный ответить ни на один вопрос. Гул нарастал, и Минотавр отбросил череп, выпрямился, сжал кулаки, готовый с голыми руками вступить в схватку с атомным танком, похожим на огромного жука из-за выпущенных боковых манипуляторов. Они помогали машине преодолевать глубокий черный пепел, торчали лишь вершины наиболее высоких холмов, удивительно похожих на теменные кости колоссальных черепов, погребенных под пеплом.
6. Адажио Ди Минор
Атомный танк волок разбитый корабль. Минотавр вышел на то место, где должен был пройти танк, и поднял стиснутые в кулаки руки. Однако машина нисколько не замедлила ход, а ее водитель, если он в ней имелся, не обратил внимания на возникшее препятствие. Собственно, для атомного танка даже Минотавр не являлся препятствием. Не отскочи он вовремя, машина прокатилась бы по нему громадным катком, не поперхнувшись. Намотала на широкие гусеницы, растерла в пыль.
Минотавр рассвирепел. Ударил кулаком по борту проносящегося мимо атомного танка (без какого-либо видимого результата), попытался зацепиться за броню (опять же безрезультатно, перчатка скользнула по гладкой поверхности без единого выступа), подпрыгнул, чтобы ухватиться за задний манипулятор (но и здесь промах – получил чувствительный удар в грудь). Когда дыхание вернулось и он, взревев от неудач, поднялся из черного праха, то увидел лишь удаляющиеся искореженные дюзы корабля, он волок атомный танк. На ободе дюз название: «Адажио Ди Минор».
Идея написать продолжение трилогии братьев Стругацких о Максиме Каммерере «Черный Ферзь» пришла мне в голову, когда я для некоторых творческих надобностей весьма внимательно читал двухтомник Ницше, изданный в серии «Философское наследие». Именно тогда на какой-то фразе или афоризме великого безумца мне вдруг пришло в голову, что Саракш — не то, чем он кажется. Конечно, это жестокий, кровавый мир, вывернутый наизнанку, но при этом обладающий каким-то мрачным очарованием. Не зря ведь Странник-Экселенц раз за разом нырял в кровавую баню Саракша, ища отдохновения от дел Комкона-2 и прочих Айзеков Бромбергов.
Космическая гонка сверхдержав продолжается! Впереди новый рубеж – таинственный Марс. Кто первый высадится на Красной планете? Отважный советский экипаж новейшего корабля «Красный космос» или американские астронавты, чей корабль мгновенно преодолевает пространство, за что приходится расплачиваться страшной ценой – человеческой сущностью? И в центре этой гонки – Зоя Громовая, которой предстоит сразиться со страшным врагом, чтобы победить в Большой космической игре, ставка в которой – больше, чем жизнь…
Будущее, до которого хочется дожить…Кто бросил клич «Марс — дело общее»? Этот вопрос долго интересовал часть работников Звездного городка. Вторая Марсианская экспедиция с самого начала подготовки ажиотажа не вызывала. Один раз были? Ну и хорошо! Да вот только отмахнуться от желания энтузиастов вплотную заняться освоением Красной планеты официальной советской космонавтике не удалось…Сборник фантастических произведений о светлом будущем, составленный совместно с проектом «СССР-2061»!
Роман о Контакте, о том самом Контакте, о котором уже столько написано и где, кажется, ничего нового настолько невозможно придумать, что если Неназначенная Встреча и случиться, то будет просто обязана уложиться в прокрустово ложе ответственных или безответственных выдумок. Они пришли. Они уже здесь. Они не спустились с небес на своих сверкающих кораблях, не назначили нам Встречу на Плутоне. Они лишь взглянули на человека его собственными глазами и позволили нам прочувствовать свою печаль, свою меланхолию – философский камень преображения жаждущей души.
Солнечная система и Человечество — единственная реальность в мироздании. За границей Плутона расположена сфера неподвижных звезд — Хрустальная сфера, Крышка, фирмамент. Человечество освоило Солнечную систему, но не может выйти за ее пределы. Допущение — если нет звезд, то нет и морали. Нечто в мироздании стремится изменить его. Проводниками изменений выступают трое главных героев — Кирилл, Одри и Фарелл. Каждый из них и мироздание через них, как медиаторов, проигрывает различные варианты бытия с тем, чтобы найти ту вероятностную линию, где нет Крышки, где существуют подлинные звезды, мораль, добро.
Заключительная часть романа «Иероглиф». Странствия неприкаянной души завершаются… Сетевая публикация.
Профессор обрадовался, что стал первым жителем Земли, выбранным для официального контакта с инопланетянином. Житель Марса заранее подготовился к встрече, выучил английский язык, а прибыв в квартиру профессора, сразу огорошил его вопросом: «Где это находится?». Дальнейшие события развивались непредсказуемо и едва не довели семью профессора до инфаркта.
Фрэнсис Легран был знаменитым актёром. За свою жизнь он сыграл множество театральных ролей и умер знаменитым. Последние пять лет жизни он провёл затворником, создавая коллекцию своих портретов, статуй, фотографий, бюстов, эскизов и т. п. — всего набралось 237 штук.Спустя некоторое время после смерти старика в дом, где хранится коллекция и живёт вдова, приезжает сын актёра — неудачник и алкоголик. Пока был жив отец, над сыном всегда висел его авторитет и воля. Жизнь молодого человека не сложилась. Однажды, когда матери не было дома, парень напился в очередной раз и портреты отца заговорили с ним…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Дамы зачастую — причины столновений мужчин. И вот опять этот запах духов, скрип стула возле стойки и едва слышный вздох. Ей около двадцати, у неё золотистые волосы. Она всегда носит черное платье. Но она не совсем обычная девушка, да и парень рядом с ней — не Джеф ли?
Пол прожил с женой долгую счастливую жизнь, но настал день, когда память и разум Гвендолин начали слабеть. Пол готов на все, чтобы вернуть любимую. Рассказ − номинант премии Хьюго за 2006 год.
Максим Каммерер в сердце Островной Империи? Да, когда-то всемирно известные фантасты братья Стругацкие собирались написать роман или повесть под названием «Операция «Вирус». Но… не написали. Её создали Веров и Минаков. Как такое возможно? Точно так же, как возможно новое научно-фантастическое прочтение старой, старой сказки в мире, вывернутом наизнанку!
Вот уже сотни тысяч лет корабли землян бороздят просторы космоса. Человечество выросло, вышло за пределы Солнечной системы, вступило в контакт с внеземными цивилизациями, выиграло кровопролитную войну с призраками — представителями загадочной негуманоидной расы.Однако борьба не окончена: время от времени призраки снова напоминают о своем существовании, тогда на помощь приходит Церковь Света — в это верит каждый. А вот кто поможет потерявшему веру священнику-следователю Церкви Света? Быть может коллега по несчастью?Брат Габриель усомнился в догматах святой обители, брат Исаак никогда в них не верил, да и священником-следователем быть не хотел.
Вряд ли Александр Одоевский по прозвищу Сандер, сын богатых родителей, мог предположить, чем обернётся студенческая дружба с японцем Токугавой Ёситадой. А обернулась она не просто поездкой в Японию, но и чередой зловещих тайн, среди которых дух-оборотень мононоке, охотящийся на людей – не самая страшная. Древние родовые распри и проклятия, неожиданно материализовавшиеся в современной благополучной стране, порождают клубок странных событий и загадок, а героям приходится совершать необычные поступки и делать трудный выбор. «Флаги над замками» – фееричный сплав научной фантастики, мистики и истории средневековой Японии.
Президенту крупной ИТ-корпорации поставлен страшный диагноз: ему осталось жить не более четырёх месяцев. Но кому-то и этот срок кажется слишком долгим. Кому — конкурентам, партнёрам, спецслужбам или собственной жене? Разбираться нет времени. Нет времени и подготовить достойного преемника. Между тем корпорация стоит на пороге открытия прорывной технологии. Кто способен сложить паззл для Президента? И окажется ли этот паззл морально безупречным?Новый роман классика отечественной фантастики Зиновия Юрьева — это подлинная НФ, обрамлённая захватывающей детективной интригой, помноженная на прекрасное знание автором мира крупного бизнеса.