Лабиринт для Минотавра - [14]

5. Боец

Не будь у Ариадны лоцмана, не отыскать ей Телониуса в лабиринтах Лапуты. Нить провела ее в нижние слои атмосферного острова, откуда с грузовых платформ стартовали беспилотники, тяжелыми стрекозами переваливаясь с края в бездну, где бушевали сернокислотные атмосферные вихри. Сквозь вихри они и прорывались, доставляя на поверхность партии эмбриомеханической икры. Из нее разовьются фабрики, пристанища, аэропорты и прочая инфраструктура плацдарма окончательного покорения планетоида. Топали голенастыми ногами погрузчики, загребали широкими ластами порции икры, чтобы затем аккуратно разложить по ячейкам на широких спинах беспилотников, прыская поверх тягучую предохранительную слюну. Работники тоже встречались, но не обращали внимания на Ариадну и Нить, сосредоточенно размахивая палками-светляками, регулируя поток погрузчиков и распределяя их между готовыми к приему груза беспилотниками.

Лапута напоминала анклав, где варилась новая раса, ей предстояло наводнить преображенную Венеру, но Ариадна понимала, что это не так, особенно после увиденного по прибытии на атмосферный остров. Две части целого не сливались – те, кто трудился в лабиринте Лапуты, и те, кто жаждал смыться с планетоида. Часто попадались информационные планшеты, где вращалась Венера, на поверхности икрились зеленоватые пятна очагов терраформовки – там располагались фабрики по производству наноботов. Затем картинка сменялась общим видом Системы, где вокруг светила вращалось все огромное семейство планетоидов. Множество линий, замыкаясь на преобразуемой Венере, показывали огромный масштаб демиургии.

Двухголовое тело с четырьмя руками, четырьмя ногами, огромным туловищем извивалось, топорщилось, скрежетало в желтой полутьме служебной палубы, освобожденной от грузов. Бойцовскую площадку окружали ящики и тюки, там могли устроиться зрители, но эта битва проходила без свидетелей. Две фигуры сходились, сливались, раздавались глухие удары, тяжкое дыхание и механический скрип. Затем единое тело распадалось, раздваивалось, будто чернильная амеба. Тогда на фоне блекло светящейся облачности, вязко колыхающейся за пределами площадки, отчетливо прорисовывались тени. В одной Ариадна признала Телониуса, вторая хотя и напоминала родственное им существо, но таковым не была. Огромная даже по сравнению с Минотавром, собранная из прямых линий и простых фигур. Голову отягощали выросты, похожие на рога, отчего на Ариадну накатило ощущение, будто это существо, доведенное схваткой до бешенства, пустит их в ход и пронзит демиурга. Слышалось тяжелое и хриплое дыхание Телониуса, но от загадочной фигуры исходило лишь гудение. Казалось, что гудит включенный на всю мощь охладитель.

– Пан, – шепотом сказала Нить. Про нее Ариадна почти забыла, в изумлении наблюдая, как фигуры вновь сходятся в центре площадки.

Ариадна растерянно огляделась, ей показалось, будто в густой тени различает еще одну фигуру, столь же огромную, как и ту, с которой сражался Телониус, но убедиться в этом не успела – схватка сокрушительно закончилась.

Минотавр резко выпрямил сжатую в кулак руку, другую, нанося в корпус противника страшные удары, отчего тот отступил на шаг, но затем пригнулся, ударил в ответ. Телониус уклонился, но второй кулак противника поразил его в грудь, и он тяжело отлетел, обрушился на тюки и остался лежать.

– Вы – сумасшедший, – сказала Ариадна, слизывая кровь из рассеченной брови Телониуса. – Как вам удалось обойти законы роботехники? Неужели эта… машина не понимает, что причиняет вам вред?

Телониус отвел руку Ариадны и сел. Морщась, потер бок.

Ариадна посмотрела на робота, который башней возвышался над ними. Невообразимо древняя модель, полностью бронированная, идеально приспособленная для штурма Венеры, с ее кислотными облаками и дождями, парниковым эффектом и выжженной почвой. Теперь он служил спарринг-партнером для Минотавра.

– У вас может быть повреждена мембрана, надо сделать просвечивание.

– Я действовал с максимальной осторожностью. – Голос Пана оказался таким, будто разговаривал не робот, обладающий синтезатором голоса, а холодильник, для имитации речи модулирующий издаваемое им гудение. – Мои удары соизмерялись с крепостью мембраны и упругостью мышц.

Минотавр отстранил Ариадну и неожиданно ловко оказался на ногах. Лицо и голый торс покрывали высохшие потеки крови из многочисленных ссадин. Ариадна поразилась сходству демиурга с мифическим чудовищем. Злоба и мощь. Мощь и злоба. И еще голод. Она с изумлением обнаружила, что вид полуголого черного существа пробуждает в ней животное желание, в животе растекается тепло, и не хочется подниматься, будто коленопреклоненная поза принята ею не ради оказания первой помощи, а для выражения покорности хозяину лабиринта. Возьми и владей…

– Сумасшествие, – пробормотала Ариадна, теперь и сама не понимая, кому ставит диагноз.

Пан, как фокусник, вытащил откуда-то огромное паутинное полотенце и перебросил Телониусу. Тот принялся яростно вытираться, кряхтя и фыркая.

– У вас такая манера ведения дел, Ариадна? Тайком наблюдать за объектом интереса?

– Объект моего интереса не вы, – Ариадна встала. – а проект в целом.