Кью - [4]
Тяжелые шаги… Должно быть, капитан поднимается по лестнице. Двигаться нельзя. Во рту все горит, горло забито чердачной пылью. Чтобы не закашляться, я прикусываю щеку и сглатываю кровь.
Капитан начинает читать. Остается только надеяться, что он не поймет. Наконец он отрывает глаза от бумаги:
— Это Томас Мюнцер, Чеканщик… Звонкая монета.[3] Сердце мое подпрыгивает в груди. Довольные взгляды: оплата будет двойной. Поймать человека, объявившего войну князьям!
Я остаюсь в одиночестве, лежу в тишине, не в силах пошевелиться. Господь вездесущий, Тебя нет ни здесь, ни где бы то ни было.
Глава 2
Наконец-то слабый свет зари. Валюсь с ног от усталости.
Когда я вновь открываю глаза в кромешном мраке ночи, первое ощущение — полное онемение всего тела.
Как давно они ушли?
С улицы доносится ругань пьяных, шум кутежа, крики женщин, с которыми обращаются по законам военного времени.
Дьявольский зуд, чтобы напомнить мне, что я еще жив: на коже образовалась настоящая броня из пота, опилок и пыли.
Жив, могу кашлять, стонать и скрипеть.
Просто подняться на ноги, а затем на крышу с сумкой и с мечом невероятно трудно. Жду, пока глаза привыкнут к темноте, изучая лицо города смерти.
Внизу свет костров, разбросанных повсюду, освещает усмешки кутящих солдат, намеренных пропить доставшуюся без всякого труда победу.
Впереди мрак. Непроглядный мрак равнины. Слева, меньше чем в десяти шагах, одна крыша возвышается над остальными, нависая над переулком, а дальше абсолютная тьма. Переползая по крышам, я дотащил свою разламывающуюся спину до этой границы — впереди стена. Высотой в три человеческих роста. Я преодолеваю ее.
Вначале не чувствую запахов: во рту помойка, нос забит грязью… Потом доходит: навоз. Навоз прямо подо мной. Значит, мне представилась возможность упасть… Упасть во тьму, что мне и нужно.
Куча дерьма.
Бегом… Как можно дальше… Умираю от жажды… Бегом… Потом бреду, спотыкаясь, все дальше и дальше, голодный, убегающий от смерти, прошедшей рядом, и от постоянно преследующего меня запаха дерьма… Падаю.
Рассвет.
Растянувшись в канаве, я пью грязную воду. Проваливаюсь во мрак, как только восходит солнце.
Небо на западе пылает. Каждый миллиметр кожи горит огнем, покрыт коркой из дерьма и грязи — значит, я жив.
Поля, снопы, лес в нескольких километрах к югу. Бежать дальше? Надо дождаться темноты.
Я остался один. Мои товарищи, учитель, Элиас…
Один. Лица братьев, трупы, разбросанные по равнине.
Сумка и дага кажутся вдвое тяжелее. Я ослаб: нужно поесть. В нескольких шагах — зеленые колосья пшеницы. Собираю их горстями. Глотаю с трудом.
Интересно, какой у меня вид — изучаю длинную тень на земле. Она поднимает руку и подносит ее к лицу: глаза, борода — это не я. Она больше никогда не станет мной.
Думать.
Забыть об ужасах и думать. Потом двигаться дальше, забывая об ужасах. Потом уничтожить ужас и жить.
Итак, думать. Еда, деньги, одежда.
Я беженец. Бежать подальше отсюда, в безопасное место, где я смогу узнать новости и разыскать спасшихся братьев.
Думать.
Ганс Гут, библиотекарь. Там на равнине… его бегство при одном виде бронированных рыцарей герцога Георга[4] еще до начала резни. Если кто и спасся, так это Гут.
Его типография в Бибре, рядом с Нюрнбергом. Много лет подряд там постоянно толпились братья. Это место стало пристанищем для многих из них.
Пешком, по ночам, если держаться в стороне от дорог, по лесам и по границам полей, — все это займет недели две, не меньше.
Глава 3
Солдатский бивак.
Длинные тени и грубый северный акцент.
Два дня и две ночи я шел по лесу, все мои чувства обострились, я вздрагиваю при малейшем шорохе: взмах птичьих крыльев, далекий вой волка с перебитым хребтом, на бегу теряющего свои кишки. Там, вдали, внешний мир, возможно, уже прекратил свое существование, больше ничего не осталось.
Я шел на юг, пока ноги не подламывались подо мной и я не валился на землю. Я глотал все, что могло обмануть голод: желуди, лесные ягоды, даже кору и листья, когда голод становился невыносимым… Я полностью истощен, кости ломит, а ноги становятся все тяжелее.
Солнце уже зашло, когда в темноте подлеска показались блики костра. Я подхожу поближе, прячась за стволом дуба.
Справа от меня, шагах в ста — стреноженные лошади: запах может выдать меня. Стою неподвижно, думаю, сколько времени мне понадобится, чтобы оседлать одну из этих бестий. Из-за ствола умудряюсь рассмотреть и все остальное: они сидят у костра, завернувшись в одеяла, фляга переходит из рук в руки, я почти физически ощущаю запах перегара.
— Ох! А когда мы атаковали, они бежали, как зайцы! Я проткнул копьем сразу троих! Ну и вид! Как куропатки на вертеле!
Взрыв пьяного смеха.
— А у меня было кое-что поинтереснее. Пока мы грабили город, я отымел пятерых бабенок, между делом не прекращая убивать голодранцев. Одна из этих сук едва не отхватила мне пол-уха зубами! Смотрите…
— А ты?
— Перерезал ей горло, будь она неладна!
— Зря мучился, дурья башка. Подождал бы денек, и она сама бы тебе дала, чтобы заполучить труп муженька, как и все остальные…
Новый взрыв смеха. Один из них швыряет полено в костер.
Исторический рассказ, примененный для юношеского возраста П. Морицом, перевод Е. Г. Тихомандрицкой (1902).Действие приурочено к I столетию христианской эры — блестящему периоду римской истории, когда во главе римского народа стоял император Тит, — а ареной является Помпея, разрушенная ужасной катастрофой, грандиознейшим, печальнейшим по своим последствиям извержением могучего Везувия.Привычки повседневной жизни, пиры, зрелища, торговые сношения, роскошь и изобилие жизни древних, — все находит себе отражение в этом произведении, где борьба страстей, людские недостатки и пороки нарисованы искусною рукою опытного и умелого художника.
Семнадцатилетняя красавица Мария, дочь молдавского господаря Дмитрия Кантемира, была последней любовью стареющего Петра Великого. Император мечтал о наследнике престола и если бы не загадочная смерть новорождённого младенца — сына Марии и Петра — история России могла пойти совсем иным путём...Новый роман современной писательницы 3. Чирковой рассказывает драматическую историю последней любви российского императора Петра Великого. В центре внимания автора — жизнь и судьба красавицы Марии Кантемир (1700—1757), дочери молдавского господаря Дмитрия Кантемира.
Роман «Держава» повествует об историческом периоде развития России со времени восшествия на престол Николая Второго осенью 1894 года и до 1905 года. В книге проходит ряд как реальных деятелей эпохи так и вымышленных героев. Показана жизнь дворянской семьи Рубановых, и в частности младшей её ветви — двух братьев: Акима и Глеба. Их учёба в гимназии и военном училище. Война и любовь. Рядом со старшим из братьев, Акимом, переплетаются две женские судьбы: Натали и Ольги. Но в жизни почему–то получается, что любим одну, а остаёмся с другой.
Анатолий Сергеевич Елкин (1929—1975) известен советским читателям по увлекательным книгам «Айсберги над нами», «Атомные уходят по тревоге», «Одна тропка из тысячи», «Ярослав Галан» и др.Над «Арбатской повестью» писатель работал много лет и завершил ее незадолго до своей безвременной смерти.Центральная тема повести писателя Анатолия Елкина — взрыв линейного корабля «Императрица Мария» в Севастополе в 1916 году. Это событие было окутано тайной, в которую пытались проникнуть многие годы. Настоящая книга — одна из попыток разгадать эту тайну.
В клубе работников просвещения Ахмед должен был сделать доклад о начале зарождения цивилизации. Он прочел большое количество книг, взял необходимые выдержки.Помимо того, ему необходимо было ознакомиться и с трудами, написанными по истории цивилизации, с фольклором, историей нравов и обычаев, и с многими путешествиями западных и восточных авторов.Просиживая долгие часы в Ленинской, фундаментальной Университетской библиотеках и библиотеке имени Сабира, Ахмед досконально изучал вопрос.Как-то раз одна из взятых в читальном зале книг приковала к себе его внимание.
«…Если гравер делает чей-либо портрет, размещая на чистых полях гравюры посторонние изображения, такие лаконичные вставки называются «заметками». В 1878 году наш знаменитый гравер Иван Пожалостин резал на стали портрет поэта Некрасова (по оригиналу Крамского, со скрещенными на груди руками), а в «заметках» он разместил образы Белинского и… Зины; первого уже давно не было на свете, а второй еще предстояло жить да жить.Не дай-то Бог вам, читатель, такой жизни…».
Лоренцо де Медичи (младший), сын герцога Лоренцо де Медичи и принцессы Ирины Каррега, наследник знаменитого древнего рода, в котором были и влиятельные средневековые банкиры, и правители Флоренции эпохи Возрождения, и римские Папы, и члены царствующих фамилий Франции и Британии, живет теперь в испанской Барселоне и работает над историей многовековой борьбы клана своих блистательных предков за власть и влияние в Европе. Роман «Заговор королевы» — первая книга из задуманной им многотомной эпопеи, основанной на исследованиях колоссального фамильного архива Медичи и трудах множества современных историков, увлеченных грандиозной эпопеей великого семейства.
Кэтрин Джинкс живет то в Австралии, то в Канаде, но всю свою жизнь увлеченно изучает Средневековье, эпоху Крестовых походов и великих рыцарских орденов, рвавшихся к власти в Европе и Азии. Об этой эпохе она пишет и свои книги, пользующиеся неизменным успехом в англоязычном мире. Новый роман Джинкс переносит нас во Францию XIV века, в годы, когда католическая церковь ведет войну на уничтожение с еретиками-альбигойцами. Движение альбигойцев или катаров, отвергавших церковную иерархию и папство, охватило, начиная с XII века, всю южную Францию, увлекая и знать, и простолюдинов.
Детективы англичанки Сары Дюнан, среди которых вышедшие в «Иностранке» романы «Ножом по сердцу», «Родимые пятна», «На грани», хорошо известны в России. Так же как и ее захватывающий исторический триллер «Рождение Венеры». Новая книга Дюнан вновь переносит нас в далекую эпоху: время и место действия-Италия XVIвека, захват Рима чужеземными войсками, бегство Папы, зверства завоевателей. Прекрасной куртизанке Фьямметте и преданному ей карлику Бучино остается только бежать в родную Венецию, захватив с собою все, что можно унести… В попытках начать жизнь заново Фьямметта вынуждена разгадать множество загадок.
Изучая кровавую эпоху Тюдоров, англичанка Элисон Уир до недавнего времени публиковала имевшие огромный читательский успех жизнеописания королей и претендентов на британский престол. Неожиданно сменив жанр, Уир написала блестящий исторический роман о загадочной леди Джейн Грей, надевшей британскую корону почти случайно. Шестнадцатилетней Джейн совершенно безразлично ее близкое родство с королевской семьей. Она не сомневается в правах на престол Марии Тюдор и мечтает лишь об уединенной жизни в окружении любимых книг.