Кью - [209]
— Грязные ублюдки, поганые друзья евреев! — Оплеуха. — Вот и кончился ваш праздник!
Пьетро и Деметра привязаны к стульям, избитые и опухшие.
— А с тобой, уродина, говенный карлик, я хорошенько позабавлюсь прежде, чем увижу, как ты изжаришься тут внутри!
Запах смолы.
Я уверенно вхожу в зал, оружие наголо, Мул не успевает обернуться, когда выстрел разносит ему плечо. Он мешком валится на пол.
Нацеливаю второй пистолет.
Гресбек — свой.
Их трое.
У них нет времени вытащить оружие.
Выпученные глаза уставились на стволы.
Они неподвижны.
Краем глаза нахожу: вот она, сумка. На стойке. Исповедь Манельфи.
Броситься вперед и схватить ее!
Но Генрих уже движется… Медленно… Вдоль стены, его рука скользит по отшлифованному мрамору.
Она у него!
Тень на лестнице, прямо у него за спиной.
— Осторожно!
Он моментально разворачивается… Лезвие скользит по его лицу… Его пистолет стреляет… Пуля попадает головорезу Мула прямо в грудь… Тот заваливается на спину на лестнице.
Стоящий у камина пинает бочку… Смола выливается на горящие угли… Стена пламени поднимается до потолка.
Он бросается на меня с ножом в руке.
Страшная боль в левой руке, как от укуса собаки.
Я кричу.
Хватаю его за волосы сзади, он теряет равновесие, а я впечатываю его лицом в угол стойки.
Пламя поднимается по портьерам, расползается по полу к ногам Пьетро и Деметры.
Быстрее… Не обращая внимания на жгучую боль!
Я развязываю веревки.
Освобождаю Деметру.
Затем Пьетро. Всхлипывая, он шипит:
— Сукины дети!
Я вижу, как по другую сторону огненной стены Генрих вытаскивает кинжал.
Схватка один на один.
Его противник — в нерешительности.
Генрих смеется. Вдруг молниеносным движением он бросает кинжал.
Хрип, и душа ублюдка покидает его тело.
Я кашляю, дым заполнил комнату. Деметра оступается и падает, и я несу ее одной рукой. К дверям! Мы на улице. За нами — кровавый след. Мой. Голова кружится, ноги подламываются.
Перна кашляет:
— Сумка… Исповедь…
Я оборачиваюсь. Гресбека с нами нет.
Мне придется вернуться. Я совсем слаб, желудок выворачивает, зрение помутилось. Делаю глубокий вдох — нельзя потерять сознание. Ковыляю несколько шагов обратно к дверям — расстояние кажется бесконечным.
Уже в дверях различаю его силуэт в центре зала: сумка у него в руках.
Между нами стена огня.
Узкий проход между двух опрокинутых столов.
— Туда!
У меня подламывается колено.
У него за спиной в дыму поднимается разорванная в клочья кровавая маска Мула. Он сжимает в руках кочергу.
Я кричу, а он опускает ее, рассекая воздух.
Они оба падают.
Я больше ничего не вижу. Нет, Гресбек, пошатываясь, вновь поднимается на ноги. У него в руках больше нет сумки — он оглядывается.
Всего один миг.
Которого достаточно, чтобы его накрыла обрушившаяся балка потолка.
Глава 45
Матросы вытаскивают узкую длинную лодку на берег.
Здоровой рукой я помогаю донне Деметре волочить подол намокшего в воде плаща. С другой стороны Перна, провалившийся по пояс в воду, ругается себе под нос.
Мы останавливаемся на песке, под бледным солнцем, которое уже не греет.
Деметра ощупывает мою повязку:
— Будь осторожен, не мочи рану. И ешь побольше мяса, ты потерял много крови.
Я улыбаюсь ей: грим так и не скрыл синяков на ее лице.
— Не беспокойся, ты сделала с этой злосчастной рукой все, что могла. Скоро она будет как новая.
Жуан и Бернардо пожимают руку крошке Пьетро.
— Вы уверены?
Перна разводит руками. Из-за швов, наложенных на щеку, один глаз у него полуприкрыт.
— Ну, давай, Жуан, сможешь представить меня среди этих мусульман? Тюрбан совсем мне не идет, к тому же они даже не пьют вина. Они вообще не пьют ничего, кроме воды! Нет уж, спасибочко, все это не для Пьетро Перны из Лукки. Я предпочитаю остаться.
Он поднимает восхищенный взгляд на донну Деметру:
— К тому же у меня будет отличная компания.
Бернардо обнимает его, подняв в воздух.
Дуарте целует его в здоровую щеку, заставляя покраснеть.
Изумрудные глаза Деметры светятся.
Я глажу ее по щеке:
— Что ты теперь будешь делать?
— Начну все сначала как-нибудь, я думаю. Или возможно, приму предложение Пьетро. Я выкарабкаюсь, не бойся.
Перна смущен:
— Феррара всегда была прекрасным рынком сбыта, capito? Отличным местом для того, чтобы начать все с нуля. У меня по-прежнему остались кое-какие контакты и здесь, и по всей Италии, с их помощью можно добиться многого. Если продолжат печатать книги, друг мой, не беспокойся, человеческий разум всегда найдет способ обойти списки запрещенных книг, а возможно, в один прекрасный день и отменить их вовсе. Всегда будет нужен кто-то, разъезжающий по стране и продающий книги, уж в этом можешь быть уверен.
— Если это говоришь ты, Пьетро, наверняка так оно и будет.
Он растроганно смеется. Мы обнимаемся.
Жуан указывает на опушку соснового бора:
— Повозка уже ожидает вас.
Пьетро поднимает свою сумку:
— До встречи, упрямый НЕМЕЦ. — Он понижает голос: — Берегите свои зады там, среди мусульман, и хорошенько смотрите, куда суете своих петушков, capito? — Потом добавляет с улыбкой: — До свидания всем!
Деметра:
— Удачи, Лудовико. И счастливого пути.
— Удачи и вам двоим.
Они уходят по мокрому песку. Он, низенький и круглый, и она, высокая и элегантная. На опушке Перна оборачивается к нам, чтобы в последний раз помахать на прощание рукой. Он что-то кричит, но его слова уносит ветер.
Салиас-де-Турнемир (граф Евгений Андреевич, родился в 1842 году) — романист, сын известной писательницы, писавшей под псевдонимом Евгения Тур. В 1862 году уехал за границу, где написал ряд рассказов и повестей; посетив Испанию, описал свое путешествие по ней. Вернувшись в Россию, он выступал в качестве защитника по уголовным делам в тульском окружном суде, потом состоял при тамбовском губернаторе чиновником по особым поручениям, помощником секретаря статистического комитета и редактором «Тамбовских Губернских Ведомостей».
В книгу вошли незаслуженно забытые исторические произведения известного писателя XIX века Е. А. Салиаса. Это роман «Самозванец», рассказ «Пандурочка» и повесть «Француз».
Когда весной 1666 года в деревне Им в графстве Дербишир начинается эпидемия чумы, ее жители принимают мужественное решение изолировать себя от внешнего мира, чтобы страшная болезнь не перекинулась на соседние деревни и города. Анна Фрит, молодая вдова и мать двоих детей, — главная героиня романа, из уст которой мы узнаем о событиях того страшного года.
Историческая повесть о великом русском изобретателе Ползунове.
«Страницы прожитого и пережитого» — так назвал свою книгу Назир Сафаров. И это действительно страницы человеческой жизни, трудной, порой невыносимо грудной, но яркой, полной страстного желания открыть народу путь к свету и счастью.Писатель рассказывает о себе, о своих сверстниках, о людях, которых встретил на пути борьбы. Участник восстания 1916 года в Джизаке, свидетель событий, ознаменовавших рождение нового мира на Востоке, Назир Сафаров правдиво передает атмосферу тех суровых и героических лет, через судьбу мальчика и судьбу его близких показывает формирование нового человека — человека советской эпохи.«Страницы прожитого и пережитого» удостоены республиканской премии имени Хамзы как лучшее произведение узбекской прозы 1968 года.
Кэтрин Джинкс живет то в Австралии, то в Канаде, но всю свою жизнь увлеченно изучает Средневековье, эпоху Крестовых походов и великих рыцарских орденов, рвавшихся к власти в Европе и Азии. Об этой эпохе она пишет и свои книги, пользующиеся неизменным успехом в англоязычном мире. Новый роман Джинкс переносит нас во Францию XIV века, в годы, когда католическая церковь ведет войну на уничтожение с еретиками-альбигойцами. Движение альбигойцев или катаров, отвергавших церковную иерархию и папство, охватило, начиная с XII века, всю южную Францию, увлекая и знать, и простолюдинов.
Лоренцо де Медичи (младший), сын герцога Лоренцо де Медичи и принцессы Ирины Каррега, наследник знаменитого древнего рода, в котором были и влиятельные средневековые банкиры, и правители Флоренции эпохи Возрождения, и римские Папы, и члены царствующих фамилий Франции и Британии, живет теперь в испанской Барселоне и работает над историей многовековой борьбы клана своих блистательных предков за власть и влияние в Европе. Роман «Заговор королевы» — первая книга из задуманной им многотомной эпопеи, основанной на исследованиях колоссального фамильного архива Медичи и трудах множества современных историков, увлеченных грандиозной эпопеей великого семейства.
Детективы англичанки Сары Дюнан, среди которых вышедшие в «Иностранке» романы «Ножом по сердцу», «Родимые пятна», «На грани», хорошо известны в России. Так же как и ее захватывающий исторический триллер «Рождение Венеры». Новая книга Дюнан вновь переносит нас в далекую эпоху: время и место действия-Италия XVIвека, захват Рима чужеземными войсками, бегство Папы, зверства завоевателей. Прекрасной куртизанке Фьямметте и преданному ей карлику Бучино остается только бежать в родную Венецию, захватив с собою все, что можно унести… В попытках начать жизнь заново Фьямметта вынуждена разгадать множество загадок.
Изучая кровавую эпоху Тюдоров, англичанка Элисон Уир до недавнего времени публиковала имевшие огромный читательский успех жизнеописания королей и претендентов на британский престол. Неожиданно сменив жанр, Уир написала блестящий исторический роман о загадочной леди Джейн Грей, надевшей британскую корону почти случайно. Шестнадцатилетней Джейн совершенно безразлично ее близкое родство с королевской семьей. Она не сомневается в правах на престол Марии Тюдор и мечтает лишь об уединенной жизни в окружении любимых книг.