КвазаРазмерность. Книга 7 - [67]

Думах не особенно верил, что братья, как заявляли СМИ, действительно неплохо разбирались в мертвых языках, но когда попытался воспользоваться репликатором сам, то понял, что без базовых знаний ничего у него не получится.

– Чертовы аналитики, – проворчал он, вспоминая недобрым словом специалистов из «Мекки», решивших, что ему удастся разобраться в работе репликаторов без знания мертвых языков.

– Что там? – спросила, не открывая глаз, Шамс.

– Пока ничего страшного, – отмахнулся Думах.

Оставив консоль управления репликаторами в покое, он устремил свои интересы к стеллажам с уже готовыми запчастями первой необходимости, надеясь, что удастся либо отыскать среди них нужные детали, либо подобрать аналоги. Ему повезло – отсутствие лингвистических навыков с лихвой компенсировалось достойными познаниями в инженерной отрасли.

– Как насчет магнитной тележки? – прохрипела Шамс, когда Думах помог ей подняться, сказав, что им пора уходить.

– С тележкой беда, – буркнул он, открывая двери в коридор, где они столкнулись нос к носу с группой синергиков, транспортировавших поврежденных собратьев в ремонтную мастерскую.

Шамс, едва держась на ногах, приняла боевую стойку, зажав в руках гравитационные дубинки.

– Не спеши, – тронул ее за локоть Думах, показывая, что синергики, кажется, не обращают на них никакого внимания. – По-моему, они делятся на тех, кто должен нападать на нарушителей, и тех, кто занимается ремонтом. Причем основные системы полагают, что такое же отношение к этим синергикам должно быть у нас.

– Ты уверен? – Шамс прищурилась, концентрируясь на двоящихся силуэтах.

– Нет, но в том, что нужно их атаковать, я уверен еще меньше, – проворчал карлик.

Они посторонились, пропуская группу синергиков. Думах задержался, ожидая, когда биоэлектронные машины переложат доставленные части собратьев на ремонтный стол, освободив магнитные тележки, и забрал одну из них, вытолкав в коридор следом за Шамс и ее тележкой, источники питания которой явно доживали последние минуты.

– Кажется, нам везет, – наигранно улыбнулся Думах, надеясь поднять настроение Шамс.

Она кивнула, признавая, что поняла шутку, и начала вяло помогать ему перекладывать детали на новую тележку, оставляя Дакоу напоследок.

– Думаю, я смогу перенести его один, – сказал Думах, но якудза очнулся и перебрался сам, хотя и находился в полубессознательном состоянии.

Следующие несколько ярусов подъема прошли без эксцессов, если не считать заминки с системами снабжения, принявшими незваных гостей за ремонтную бригаду синергиков, после чего долго пытались направлять их в док, где стояла поврежденная капсула общественного транспорта, используя сложную систему голограмм, имитировавших то стены, то пропасти, преграждавшие путь.

– Странно, что, создав боевые образцы машин, они так сильно отстают в подобных вопросах, – сказала Шамс, начиная приходить в чувства.

– Не радуйся, – возразил Думах. – Скорее всего, подобная система создана для управления независимыми ремонтными синергиками, не связанными с общими адаптивными алгоритмами. Считай, что это типа устных команд в человеческом обществе.

– Хочешь сказать, что здесь есть машины, которые напоминают людей?

– Не уверен, но способы управления явно свидетельствуют об этом.

– Тогда нам нечего их бояться. – Шамс процитировала слова известного аналитика, заявлявшего, что электронные системы способны стать угрозой человечеству только в случае глобальной централизации контроля во главе с единым адаптивным алгоритмом.

– Как Сарс, – подметил Думах, заставляя вспомнить недавний сеанс связи с Адриилом, после чего пришлось спешно менять планы.

– Ты думаешь, все действительно так, как сказал этот пройдоха? – скривилась Шамс.

– А ты думаешь, что самые современные многоуровневые системы защиты могли дать сбой сразу на каждом участке? Это миллионы независимых зон на двух уровнях реальности, настроенных на самоизоляцию от основных систем на случай малейшего намека на неполадку. Вероятность глобального сбоя при подобном подходе стремится к нулю.

– Угроза Квазара расценивается тоже крайне низко, но это не отменяет того, что Isistius labialis однажды едва не превратился в город-призрак, – напомнила о трагедии Шамс, хотя тут же сама добавила, что там, скорее всего, главными причинами были не внутренние проблемы, а внешние факторы.

– Как и в случае с «Меккой», – сказал Думах, заставляя согласиться, признавая жизнеспособность теории о том, что на игровую площадку напал Сарс.

Подъем закончился тупиком, на этот раз не имевшим к создаваемым голограммой образам никакого отношения. Стена была реальной.

Думах обследовал преграду сканером, желая убедиться, что находится там, где и планировалось.

– Кажется, все верно, – проворчал он, активировал резак и прожег в стене на уровне пояса сквозное отверстие, откуда тут же повеяло холодом.

– Надеюсь, наш аналитический отдел ничего не напутал и там не критические для жизни температуры? – спросила Шамс, перемещая магнитную тележку в безопасный угол.

Думах вставил в отверстие самодельную бомбу, созданную еще на игровой площадке «Голода», когда они совершили налет на секретный оружейный магазин, уцелевший после бунтов. Принцип работы бомбы базировался на ружьях класса «Вакуум», способных сжимать материю, попавшую в зону поражения, в десятки раз. Ружья считались крайне ненадежными, поэтому никогда не пользовались популярностью среди игроманов, но вот бомбы…