КвазаРазмерность. Книга 7 - [63]

Монстр лязгнул клыками, пытаясь достать жертву, и врезался в стену, упав набок. Шамс активировала гравитационную дубинку, перевела ее в режим перегрузки и швырнула в противника. Импульс повредил левую конечность монстра, заставив подняться на задние лапы. Стальные когти превратились в опасные лопасти, начавшие вращаться с бешеной скоростью. Случись подобное на игровой площадке, в арсенале Шамс был бы десяток нейронных примочек, чтобы атаковать стального монстра, а так… Она выпустила в него заряд из огнестрельного оружия, целясь в грудь, надеясь, что его создали по образу синергиков, у которых там находится биоэлектронный мозг. Но результата подобная тактика не возымела. Машина, кажется, неплохо владела основами ведения боя. Особенно смутило Шамс то, как грамотно передвигался стальной монстр, зажимая ее в угол.

– Думах! – заорала она, понимая, что в одиночку не сможет противостоять боевой машине.

Бывший враг, а ныне практически единственный друг и союзник в стане «Мекки», обернулся на голос и смачно выругался, используя жаргон коренных жителей Размерности. Когда он подготавливал игровых клонов для миссии, то не учитывал, что им придется столкнуться с подобными механическими тварями. Нет, конечно, на площадке «Голода» встречались индивиды и похуже, но все они в большинстве своем были частью игры и взаимодействовали с нейронными сетями, что позволяло использовать практически любое официальное оружие, но здесь…

Призрачная мысль, мелькнувшая в сознании Думаха, заставила его инстинктивно содрогнуться раньше, чем он успел понять ее, – перед ним была настоящая боевая машина, созданная сражаться. Когда в КвазаРазмерности в последний раз производилось нечто подобное? Тысячу лет назад? Больше? Каким бы прогнившим не было современное общество, но оно находилось далеко от того, чтобы развязать новую мировую войну, понимая, что на этот раз она точно окажется последней. Люди предпочитали решать конфликты, используя экономические рычаги давления. Летальные виды вооружений находились под строгим контролем: в Размерности за это отвечал Институт всемирной иерархии, в Квазаре – адепты «Мункара и Накира». Даже в противостоянии друг с другом эти две непримиримые структуры старались ограничиваться минимальным набором вооружений, предпочитая пулям пропаганду.

Что касается строительных автоматов, используемых для обслуживания пневмотоннелей, то многие аналитики давно говорили, что полностью автоматизированные проекты рано или поздно могут превратиться в угрозу современному миру. Обычно речь в подобных дебатах шла об автономных строительных системах, направленных людьми в канувшую в небытие эпоху освоения космоса на далекие планеты, строить пригодные для переселения базы. Говорили, как правило, не только о лунных и марсианских базах, где большую часть строений создали люди, а о проектах, связанных с освоением малоизученных планет, обнаруженных в глубинах космоса, которые были так или иначе пригодны для жизни. Некоторые из них находились так далеко, что, несмотря на современные двигатели, чтобы достичь их, требовались тысячелетия.

Конечно, о том, чтобы направить туда людей, не было и речи, но вот строительные автоматы, управляемые адаптивными алгоритмами с отключенными блокировками развития, чтобы можно было приспосабливаться к любым трудностям, подходили как нельзя лучше. Именно с такими системами зачастую связывались прогнозы аналитиков, обещавших человечеству либо новую эпоху расцвета, либо уничтожения. Оптимисты считали, что автоматы могли эволюционировать за тысячи лет, построить на далеких планетах гигантские колонии, а если повезет, то осуществить терраформирование, а затем вернуться на скованную льдами Землю, чтобы забрать человечество в лучшую жизнь. Пессимисты, наоборот, считали, что даже если запрограммированные на развитие адаптивные алгоритмы смогут серьезно эволюционировать, то в природе своей они все равно останутся машинами и лучшее, что ждет человечества – это новая эра войны, которую объявят нам независимые системы, желая получить разработки людей, превратив ученых в рабов, которые станут работать на благо нового электронного мира, потому что за последние тысячелетия только человек доказал, что способен на существенное развитие.

Сейчас, глядя на стального монстра, атакующего Шамс, Думах, словно в прострации, размышлял, что аналитики, фантазируя о том, что таится в глубинах ставшего после апокалипсиса недосягаемым космоса, совершенно забыли о том, что находится у них под боком. Ведь пневмотоннели, предоставленные сами себе, обслуживались такими же строительными автоматами, как те, что отправлялись тысячи лет назад к далеким планетам. И почему если одни адаптивные алгоритмы могли эволюционировать, то возможность серьезных перемен в других обычно не рассматривали? Ведь пневмотоннели строились, когда нейронные сети только начинали развиваться. С тех пор технологии далеко ушли вперед, а капсулы общественного транспорта изменились практически до неузнаваемости. Да и сам принцип работы пневмотоннелей стал другим, взаимодействуя с современным миром. Значит, развитие налицо.