Квартира №16 - [199]

— И речи быть не может. Помнишь, что врач говорил…

— Хочешь оставить меня одну? Я буду изводиться, сидя дома, и если что-то случится, то никто мне не поможет.

— Это шантаж?

— Разумное решение, — отрезала я. — И надо позвонить Косте.

— Лисенок, мы сами справимся.

— Это не обсуждается, Денис! В такие моменты не время для ваших ссор! У Кости есть связи в полиции, к тому же Мила от него без ума.

— Хорошо, я позвоню…

— Я сама, — решительно заявила я, доставая свой сотовый. — Скорей пойдем к машине.

Пока автомобиль прогревался, я дозвонилась Воронову и рассказала, что случилось. Он явно был не один и, скорее всего, занят — на заднем плане я слышала музыку и какой-то шум. Но Костя сразу сказал, что поможет нам найти Милу.

— Мы едем к Матвею, подъезжай туда.

— Сейчас вызову такси. Я не могу за руль. Хм… Выпил немного, — смущенно ответил он.

— Хорошо, говори адрес, мы заедем.

— Не стоит… я сам.

— Ты далеко?

— Нет, но все равно я сам доеду. Не стоит вам терять время.

— Как знаешь. Мы к Миле, поговорим с Матвеем и Зинаидой Ивановной. Подъезжай туда.

Прошла практически неделя с момента, когда я так же неслась по ночной Москве в другой конец города. Тогда меня ждала убитая горем девочка, сейчас я боялась ее не найти. Мы припарковались прямо у подъезда, наверняка заняв чье-то место, но нам было все равно на возможный скандал. Домофонную дверь нам открыли не сразу, но при этом даже не удосужились спросить, кто пришел. Зато, когда мы поднялись на этаж, на пороге нас уже встречала Зинаида Ивановна.

— Как хорошо, что вы приехали! Мила не вернулась домой! — сходу сообщила женщина.

— А Матвей, что он говорит? — сурово вопросил Власов.

— Матвей лыка не вяжет, — недовольно кинула она. — Приперся на рогах. Я спрашиваю, где девочка, а он только мямлит что-то…

— Так он ничего не сказал про Милу? — вмешалась я.

— Да что он скажет… вон, сами попробуйте поговорить, — Зинаида Ивановна впустила нас в квартиру, мы прошли в прихожую и стали разуваться. — Я у него про Милу все выпрашиваю, смогла только выудить, что она от него ушла. Боюсь, как бы чего дурного не случилось. Она же совсем неуправляемая, а сейчас без матери…

— Но Мила, напротив, стала прилежной. Всю неделю ходила в школу, делала уроки, — перебила женщину я.

— Зная девочку, я не сомневалась, что надолго ее не хватит. Вот и сорвалась.

— Где Матвей? — спросил Власов, и Зинаида Ивановна молча кивнула на одну из комнат.

Иванова мы нашли спящим на диване в обнимку с бутылкой. Комната, в которой он «отдыхал», была переделана под кабинет. Все те дни, что я заботилась о Миле, дверь сюда была закрыта, теперь мы могли увидеть святая святых Матвея. Кругом было красное дерево, кожа и бронза, на стене — огромный семейный портрет его в кресле и стоящей по правую руку Ольги, массивные фолианты в шкафах и коллекция причудливых деревянных идолов. Если бы я не знала, что мы находимся в квартире, то предположила бы, что этот кабинет расположен в старинном замке какого-нибудь английского лорда.

— Эй, подъем! — громко произнес Денис, отчего даже стены кабинета затряслись. — Просыпайся, пьянь!

— Денис, не надо так! — я испугалась его грубости. Хотя сама чувствовала неприязнь к Матвею, все же думала, что лучше стараться сохранить уважение при общении.

— Не смей за него заступаться, — отчеканил Власов и со всего размаху отвесил спящему звонкую оплеуху.

Матвей тут же проснулся, резво сел на диване, выронив при этом початую бутылку Джек Дениэлс. А я-то думала, он предпочитает виски на порядок дороже. Сейчас этот мужчина, который несколькими днями ранее казался пугающе грозным, вызывал лишь отвращение и жалость. От него исходил неприятный запах немытости, сальное лицо покрылось вмятинами от бархатной подушки, а глаза никак не могли распахнуться полностью.

— Что надо? — кинул он, с ненавистью глядя на Дениса.

— Где Мила, мразь? — Власов схватил Матвея за грудки и с силой тряхнул.

— Пусти, гаденыш! Какого хрена тебе нужно от моей дочери? Ты знаешь вообще сколько ей лет?

— Она тебе не дочь, урод! И она пропала.

— Пропала? Как пропала? — растерялся мужчина, и это было не наигранно.

— Вы не знаете, где Мила? — спросила я.

— Где Мила? Не знаю… Она не дома? Я же приказал ей ехать домой учить уроки! — Матвей схватился за голову и сильно зажмурился. — Мне надо умыться. Ждите здесь.

Он с трудом поднялся с дивана и по стене пошел в сторону ванной, а на пороге показалась Зинаида Ивановна. Снедаемая любопытством, она вопросительно кивнула нам, но тут же стушевалась под грозным взглядом Дениса.

— Сделайте крепкий кофе для Матвея. Ему нужно протрезветь, — сказал он, и женщина молча пошла на кухню.

— Денис, где же Мила, если Матвей не в курсе?

— Сначала узнаем, о чем они общались. Если ее кто-то похитил…

— Красовский? Думаешь, он захотел вернуть себе дочь?

— Не знаю…

У меня завибрировал телефон. Воронов. Он приехал, но не стал звонить в дверь и просил, чтобы ему открыли. Я была рада Косте и в глубине души надеялась, что его здравый смысл и рассудительность компенсируют вспыльчивость Дениса. Я впустила его в квартиру как раз тогда, когда из ванной вышел Матвей. Он метнул в нас злой взгляд и облокотился о стену, перегораживая проход.