Квартира №16 - [187]

— Давай так: ты умоешься, поешь, а я пока поговорю с Матвеем и все разузнаю про твою маму.

— Я должна ее увидеть. В последний раз. Пожалуйста, — протянула она, и мое сердце болезненно сжалось.

— Мы подумаем, как лучше поступить.

Мила кивнула и, медленнее перебирая ногами, побрела в ванную. Как только за ней захлопнулась дверь, я стала звонить Матвею. Он долго не отвечал, но в конце концов снял трубку.

— Алло, — недовольно кинул он.

— Матвей? Здравствуйте. Это Алиса Елисеева, — неуверенно начала я.

— Какая Алиса Елисеева? — его голос стал еще строже, и у меня по спине побежали мурашки.

— Я подруга Ольги и Милы. Я сейчас у вас дома с девочкой.

— А от меня что хотите?

— Где вы?

— Вы не в курсе, что у нас случилось?! Какого черта спрашиваете, где я?! — неожиданно сорвался на крик мужчина.

— Мила совсем одна!

— Она не маленькая. Ей уже шестнадцать, может о себе позаботиться. Мне сейчас не до нее. У меня супруга погибла, как вы не понимаете?

— Прекрасно понимаю, а вот вы — нет! — отчеканила я, чувствуя дикую злость на этого бессердечного типа. — Вы верно сказали, что Миле шестнадцать, только она ребенок. Ребенок, у которого умерла мама, а сейчас она одна! Что прикажете ей делать? Она плачет и хочет увидеть мать.

— Это невозможно, — вздохнул мужчина. Его голос дрогнул, и мне даже показалось, что я услышала всхлип. — Миле лучше не видеть Олю. Я занимаюсь похоронами. Послезавтра в полдень прощание. Там она мать и увидит.

— Послезавтра в полдень? — переспросила я. — А сейчас вы…

— Решаю все вопросы. Нужно позаботиться и о том, чтобы Ольга выглядела… хкм… Она сломала шею при падении. Сейчас Миле нельзя ее видеть.

Перед глазами возникла страшная картина. Жизнерадостная, красивая Ольга, и такая страшная смерть.

— Я понимаю, — проговорила я. — Вы не против, если эти дни я побуду в вашем доме с Милой? Ей нельзя одной.

— Подзовите ее к телефону, и я решу, — строго сказал Матвей.

— Конечно… — Мила как раз вышла из ванной, и я протянула ей трубку. — Мил, поговори с Матвеем. Я предупредила его, что останусь с тобой, но он должен услышать это от тебя.

Девочка кивнула и взяла телефон. По ее односложным ответам я поняла, что Матвей расспрашивал у нее обо мне и, выяснив все, что хотел, попросил вернуть мне трубку.

— Матвей?

— Вы можете остаться с девочкой. Буду благодарен за помощь. Об оплате поговорим позже, сейчас не лучшее время, — по-деловому серьезно сказал он.

— Об оплате? — переспросила я, не понимая, о чем идет речь.

— Да, за то, что присмотрите за девочкой.

— Мне не нужны никакие деньги, я остаюсь с ней не поэтому! — возмутилась я.

— В нашем мире ничего не бывает бескорыстно. Вернемся к этому вопросу потом. Сейчас мне нужно идти. О месте панихиды и похорон сообщу позже. До свидания.

— До свидания, — проговорила я, но Матвей уже разъединился.

Я удивленно посмотрела на телефон, в котором все еще слышались короткие гудки. Меня поразила холодность Матвея. Ему было совершенно наплевать на Милу, словно она для него чужой человек, а ведь он растил ее с раннего детства. Ольга говорила, что муж равнодушен к ее дочке, но я не могла представить, что он настолько бесчувственный. Нашего разговора с Матвеем Мила не слышала. Она ушла на кухню сразу, как передала мне трубку. Это было к лучшему.

Чтобы не расстраивать своим видом девочку, я перевела дыхание, собралась с мыслями и, нацепив подобие улыбки, пошла в кухню. Мила с ногами забралась на стул и прожигала взглядом дырку в тарелке с фруктовым пюре. Денис возился у плиты, а Костя сидел напротив малышки.

— Мил, и дальше?..

— Матвей вернулся в зал, он кричал, чтобы вызвали скорую, что с мамой случилось несчастье, она оступилась, — Мила снова заплакала, и Костя встал со стула и нежно ее обнял, пытаясь одними губами что-то мне сказать.

— Ну все, малявка, давай возьмем эту фруктовую гадость и пойдем в комнату. Буду кормить тебя как ребенка, — усмехнулся Воронов.

— Я не ребенок, — насупилась девочка.

— Вот съешь пюре и докажешь это. Пошли, пошли…

Костя ловко управился и с тарелкой, и с девушкой. Когда они ушли из кухни, я устало опустилась на стул, и передо мной тут же возникла тарелка ароматного супа.

— Мила от первого отказалась, поэтому решили накормить только витаминами, а вот тебе горячее нужно. Лисенок, ты у меня красавица, но сейчас выглядишь такой изможденной, — Денис сел напротив и взял мою руку.

— Очень вкусно пахнет, — улыбнулась я.

— Не растерял еще навыки повара, сидя в своем кабинете, — гордо заявил Власов. — Ешь.

— А что говорила Мила? — спросила я, пробуя ароматный куриный суп.

— Рассказала нам о вчерашнем вечере. Знаешь, Лисенок, все как-то странно, — задумчиво протянул Денис, а я чуть не выронила ложку, со звоном ударив ее о тарелку. — Ты чего?

— А что странного? Как это случилось? — нахмурилась я, вспоминая взволнованную Ольгу и ее желание рассказать мне что-то важное.

— Мила говорила, что Оля вчера была сама не своя. Даже с Матвеем поругалась. Потом, ближе к концу вечера она вышла в туалет, но каким-то образом оказалась у входа в подвал, оступилась и упала с крутой лестницы. Матвей как раз выходил кому-то звонить, услышал шум, прибежал, но было уже поздно.