Квартет - [12]
В узловатых корнях дуба, на которые я засмотрелась, вдруг заблазнилась маленькая панель с заглавием «Змеи и отродье» и строчками:
Меня, конечно, удивил затесавшийся в компанию диплодок, который, кажется, вовсе даже не змей. Наоборот, некоторым образом ящер. Да и Горыныч-то вроде как дракон. А смертовзорый василиск — с головой петуха? Да, безграмотный список.
Разноцветные клавиши с надписью «кликни здесь» напротив имен химерических пресмыкающихся так и манили потыкать пальцем. Примерещится же! Чтобы развеять наваждение, я ткнула наугад, надавила кнопку Змея Горыныча.
Внезапно набежали тучи, хрустально-чистый окоём затянулся пленкой и потускнел до сумерек, хотя был яркий полдень. Отвратительный скрипучий голос завыл издевательски:
И волны на речке стали толкаться, как стадо синих баранов. В налетевшей буре, мне показалось, кивнул форштевнем маленький кораблик с белым парусом.
— Ну, привет! — заорал кот. — Договорились… до белого каления. Змей летит! Я милого узнаю по походке.
— Он же в коллекции, под научным наблюдением, в клетке, с надлежащим уходом? — не поверил и продолжал кобениться Лукоморьев.
— А их четыре брата было, — ласково сказал Баркаял. — Трех-, двух-, одноголовый и безголовый.
— По сколько голов, бишь, на брата? — Лукоморьев несколько сник, но все еще словоточил. — В среднем по полторы выходит, да? Ну что ж, одна, как говорится, хорошо, а…
Дальнейшие словоизвержения унёс сильный порыв ветра, в завываниях послышался свист перепончатых крыльев.
На небольшую круглую полянку грузно сел двухголовый звероящер. И немедленно принялся вычесывать что-то из-за одного из четырех ушей задней когтистой лапой, производя металлический скрежет. Та голова, которая чесалась, так скулила, что вторая всердцах рявкнула ей:
— Не ной!
— Братцы, — плакала первая голова. — Вытащите из меня занозу.
— Ах ты мой зверек! — Ингигерда кинулась к Змею. — Ну не плачь, не плачь.
— Съест! — крикнул вдогон Лукоморьев.
— Это я-то съем? — голова от обиды аж плакать перестала.
— Как же все-таки бессердечны люди, — раздраженно сказала вторая. — Ты будешь умирать у них на глазах, а они и ухом не поведут.
— Геееее, — раззявила пасть первая, — ну зачем ты мне про ухо постоянно напоминаешь!
Рыдающая голова закатила глаза; на зеленой морде отражалось подлинное героическое страдание. Вероятно, заноза была посажена не вчера и даже не позавчера.
Ингигерда между тем притянула голову к себе и внимательно осматривала пострадавшее ухо.
— Вот, вижу, — сказала она, — только я тут не справлюсь.
Мы подошли все вместе и увидели наконечник огромной стрелы, крепко засевший между чешуями. В нос мне шибанул смрад, смешанный с терпким запахом тройного одеколона.
— Ага, мы потянем, а тебе станет больно, и тогда вы на пару точно всех пожрете, — высказал общее опасение Лукоморьев.
— Я не пожру! Я в сыром виде не употребляю. Честное змеиное. — пуще прежнего взрыдала первая голова.
— А я вообще вегетарианка, — добавила вторая. — Мяса на дух не переношу.
— Ладно, попробуем.
Голова от ужаса крепко зажмурилась.
— А ну, мышка за кошку, кошка за внучку — раз, два, взяли! Еще раз — взяли!
Мы покатились на землю. В руках Баркаяла остался злополучный наконечник. Голова все еще жмурилась.
— Эй, ты… Как тебя, голова! Все ж в порядке, — робко дотронулся до нее Лукоморьев.
— Да? — голова приоткрыла один глаз, — аа… Уй-ю-юй!
— Больно, бедненький? — юная Ингигерда соболезнующе сложила ладошки на груди.
— Было. — пояснила голова.
— Кто это тебя так? — сочувственно спросил Баркаял.
— Витязь какой-то, — злобно ответила вторая. — Ходют тут всякие, честное зверьё пугают. Охотнички! Ну, ко мне царь зверей с просьбой: выручай. А я этих битв с детства не переношу.
Первая снова начала пускать зеленые сопли:
— Да! Я с детства животина смирная. А тут в окрестностях как ни объявись какой герой, — голова заговорила, должно быть, от волнения, по-малороссийски, — дак уси до мене докапуються: вбый да вбый. А шо вбый, кого вбый, якшо я таке смирнехоньке.
— Ну прям херувим, — украдкой шепнул мне Лукоморьев.
— Ладно, к делу, — сказала вторая голова, вегетарианка, которая, по всему, была поумнее. — Давайте биться, что ли. С кем тут?
— Биться? — уточнил Лукоморьев.
— Ну да. Вы ж меня для этого вызывали.
— Ошибка вышла, — сказала я, — это я нажала на кнопку. Случайно…
— Случайно? — голова-вегетарианка прищурилась на меня и довольно невежливо спросила. — А нафиг же людей отрывать? Такого переполоха наделали! Я срываюсь, лечу к ним, а они… случайно! Вот и верь им после этого.
Змей Горыныч тяжело снялся было, но первая голова заблажила:
— Нет уж, если я здесь, давайте биться.
— Ты ж миролюбивое создание? — удивился Лукоморьев.
— Я? А, да. Миролюбивое, очень. И толерантное. Чистая правда. Так давайте уже биться! — отрезала левая голова. — А то всех пожру.
— Ну вот, — расстроилась Ингигерда.
— Или это… возьму, уволоку в полон красавиц. Имейте в виду, будете вызволять. Я вас затаскаю по инстанциям! Справки будете до третьих петухов собирать.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Можно оказаться в пустыне посреди города, который кишит людьми. Внутренняя пустыня современного человека переливается во внешнюю, как из одной колбы песочных часов в другую. Пустыня — всегда испытание. Жажда. Но и сосредоточение. Прозрение. Об этом новый роман Василины Орловой — молодого, но уже достаточно известного автора.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В третьем номере «Нового мира» за этот год вышел роман «Больная» прозаика и критика Василины Орловой. Ещё до появления романа в печати Орлова в своих интервью не раз упоминала о работе над произведением, в котором затрагивается тема человеческого безумия. Этот интерес она называет естественным, «ведь речь идёт о таких состояниях сознания, которые всегда сопровождают человека, особенно если ему кажется, что он далёк от них как никогда». В «Больной» как раз предпринята попытка сублимировать и интерпретировать эту проблему глазами главной героини.
Врут даже документы. И Аркаша, заводской художник, выбравший себе в исповедники девчонку-студентку, всякий раз привирает, рассказывая о своей грешной жизни, полной невероятных приключений. И в истории любви Масхары и русской девушки много сочиненного – желанного, но невозможного. И страдает искажением Сережина оценка жены и дочери. И в технике любви, секреты которой раскрывает Профессор своей подруге, больше притворства, чем искренности. Толика лжи присутствует везде. Но вот что удивительно: художественный образ правдивее, чем факт.
В повести рассматриваются проблемы современного общества, обусловленные потерей семейных ценностей. Постепенно материальная составляющая взяла верх над такими понятиями, как верность, любовь и забота. В течение полугода происходит череда событий, которая усиливает либо перестраивает жизненные позиции героев, позволяет наладить новую жизнь и сохранить семейные ценности.
События книги разворачиваются в отдаленном от «большой земли» таежном поселке в середине 1960-х годов. Судьбы постоянных его обитателей и приезжих – первооткрывателей тюменской нефти, работающих по соседству, «ответработников» – переплетаются между собой и с судьбой края, с природой, связь с которой особенно глубоко выявляет и лучшие, и худшие человеческие качества. Занимательный сюжет, исполненные то драматизма, то юмора ситуации, описания, дающие возможность живо ощутить красоту северной природы, и боль за нее, раненную небрежным, подчас жестоким отношением человека, – все это читатель найдет на страницах романа. Неоценимую помощь в издании книги оказали автору его друзья: Тамара Петровна Воробьева, Фаина Васильевна Кисличная, Наталья Васильевна Козлова, Михаил Степанович Мельник, Владимир Юрьевич Халямин, Валерий Павлович Федоренко, Владимир Павлович Мельников.
Семьдесят пять дней из обычной жизни обычной женщины в обычной Москве. Да, да, да — и такая жизнь кому-то кажется обычной, просто потому, что этот «кто-то» её живёт. Я писала эту книгу в 2021 году, закончила в начале февраля 2022. Кто ж мог тогда подумать, что всё сложится так и многим людям скоро понадобится эта самая «суперпрочность», будь она неладна! Насколько популярна, может стать книга «Суперпрочность» Волощук Арсений и удивить сюжетом, можно только догадываться. Однако, стоит ее оценить, прочитав несколько страниц.
Несколько коротких рассказов Витткоп и интервью. Взято из Митин журнал N64.
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.