Квантунская рапсодия - [57]

 - Обязательно ударим, но только после завершения операции. Сейчас нам успех на суше, гораздо важнее успеха в море – осадил Макаров рвущегося в бой моряка, - надо успеть уничтожить Дальний до подхода Ноги, иначе японцы получат великолепный козырь в борьбе за Квантун.

  Между тем события вокруг порта Дальний разворачивались совершенно в ином направлении, чем ожидали Макаров и Кондратенко.

  Выполняя волю императора, барон Ноги сумел прорвать русские укрепления на перешейке и заставил отойти противника по всей линии обороны. Однако для полноценного преследования отступающего врага, у генерала не было сил. Понеся серьезные потери при штурме русских укреплений, Ноги мог отправить вслед отходящим русским частям незначительное число пехотных соединений без артиллерийской поддержки.

  При этом большая их часть была направлена не в сторону высот Нангалина, куда под звуки полкового оркестра отошли со своих позиций солдаты полковника Третьякова. Узнав от своих разведчиков о готовности коменданта Дальнего Сахарова в случаи прорыва фронта уничтожить порт, Ноги решил упредить русских и направил на юг, главные силы преследования.

  Когда пришло известие от генерала Надеина о прорыве врагом обороны на перешейке, перед Макаровым и Кондратенко, который в это время был в Артуре, встал вопрос, что делать? Собрать   все силы и попытаться отбить захваченные врагом позиции, либо отойти к перевалам и там продолжить борьбу с врагом.      

  Самым простым и верным решением был без сомнения первый вариант действий, но здесь Макаров и его начальник штаба оказались в непростом положении. Не имея точных сведений о численности войск противника, они не смогли правильно оценить сложившуюся на фронте ситуацию. Прорыв японцами линии фронта сопровождаемое большими потерями, было ошибочно расценено как наличие у противника больших людских резервов, тогда как на самом деле, после захвата перешейка командующий 3-й армией располагал лишь десятью тысячами солдат.

  В подобных условиях не имея права на риск, Кондратенко с Макаровым выбрали второй вариант и санкционировали отвод войск к перевалам. Здесь стараниями Рашевского уже были возведены рубежи обороны, способные надолго задержать наступление японцев.

  Одновременно с этим было принято решение максимально разрушить порт Дальний, дабы противник как можно дольше не мог использовать в своих целях портовые сооружения. А помочь в этом коменданту порта, должны были корабли эскадры, чьи пушки могли остановить японцев на подступах к порту.                           

  Когда эскадра приблизилась к Дальнему, уничтожение порта уже началось. Уже лежали в руинах  водокачка, электростанция, был полностью разрушен железнодорожный мост, а рыжие языки огня неторопливо переползали с одного пакгауза на другой.

  Все мирное население порта в количестве тысячи человек, было заблаговременно эвакуировано на поездах в Артур, воспользовавшись затишьем на фронте. Вместе с ними был вывезены портовые запасы, которых в порту с начала войны было большое количество. Снимались провода, разбирались запасные железнодорожные пути, вывозились станки из мастерских. Нагруженные добром эшелоны, по несколько раз в сутки курсировали между Артуром и Дальним. Градоначальник громко стенал на все лады, но адмирал целенаправленно выгребал из порта все самое ценное. За неделю и ещё вчера чистый и опрятный Дальний, превратился в мертвый город. Жизнь теплилась только вокруг вокзала и в порту.

  Стоя на мостике с горечью в сердце наблюдал Макаров, как рушился русский город, который уже к концу года должен был стать главной базой русского флота на Тихом океане.       

 - Самоубийство русского Дальнего – с горечью молвил адмирал, глядя как густой дым, заволок угольные склады, подожженные специальной командой факельщиков подполковника Сахарова.   

   Дозорные с кораблей, заметили японцев на подступах к городу в тот момент, когда на железнодорожной станции уже бушевала стена огня, а саперы капитана Терентьева хлопотали вокруг портовых мастерских, складов и верфи. Увидев, что с железнодорожной станцией покончено, японцы попытались захватить порт, но едва только их зеленые цепи оказались в зоне огня корабельной артиллерией, эскадра дала залп.

  Как бы хорошо не были воспитаны солдаты микадо в духе неукоснительного исполнения приказа, но против снарядов русских кораблей они не устояли и в панике отступили.

   С полными злости и негодования глазами, смотрели самураи на то, как взлетали на воздух мастерские, горели портовые склады, рушились верфи. Стоявшие в порту торговые суда, были расстреляны миноносцами, выпускавшие по ним торпеды, не жалея боезапаса. Не в силах помешать этому разрушению порта, японцы отыгрались при помощи мировой прессы. Сразу после занятия Дальнего японскими войсками, в порт были допущен аккредитованный при штабе Ноги иностранные корреспонденты, которым были продемонстрированы следы злобы диких «северных медведей», вынужденных отступить перед мощью императорской армии. Зерна упали на благодатную почву и уже через сутки лондонская «Таймс» вышла с разгромной статьей о неумении русских дикарей воевать цивилизованным путем.