Квантовый сад - [38]

Интересно, что Иеканджика обо всем этом думает. Злится ли она до сих пор, что все это враждебное пространство и время более ей не принадлежат? Или вовсе не думает о том, где они находятся, заняв голову мыслями о том, что им предстоит увидеть в прошлом, тридцать девять лет назад? Напряжение выдавали лишь ее пальцы, крепко сжимающие подлокотники кресла.

– Мистер Архона, – заговорил Святой Матфей через имплант в ухе Белизариуса. – В кристалле данных, который передала нам полковник, есть спящий вирус, предназначенный для заражения системы катера. На определенном этапе он должен начать передавать Союзу сигналы для наведения.

«Ты нейтрализовал его?» – спросил Белизариус, набрав текст на планшете.

– Конечно же, – ответил Святой Матфей. – Но если мы не можем ей доверять…

«А мы и не собирались этого делать. От нас этого не ждали, и она мне тоже не доверяет».

– Чё за долбаное место… – сказал Стиллс.

– Ты в порядке? – спросил Белизариус.

– Я всегда, нахрен, в порядке, но у меня странные фантомные данные на датчиках. У тебя в заднице нет в запасе физической теории, почему это место отражает наши изображения?

– Я ничего не вижу.

– Слабые, нестабильные, иногда больше, иногда поменьше, – сказал Стиллс, меняя изображение на голографической проекции. Нечеткое изображение трубы, в нескольких километрах позади, которое сначала увеличилось, а потом сжалось. Практически идентичное в размерах «Расчетному риску», хотя дополнительные измерения странным образом влияют на перспективу и относительность.

– У меня хорошее чутье на эхо, и эха тут никакого нет.

Что бы это ни было, оно исчезло и больше не появлялось.

– Пока что, путешествуя через врата, мы не выяснили, какие виды визуального и электрического эха могут существовать внутри их, – ответила Касси с еле ощутимым энтузиазмом Homo quantus, находящегося в savant. – Старались держаться в стороне, чтобы избежать парадоксов. Что, если только что ты видел нас, возвращающихся обратно?

Белизариус глядел на пустое изображение, потом проверил его в других областях спектра, глядя на поток искаженной информации от датчиков, не предназначенных для работы в таких условиях. Ничего.

– Бли-и-и-н, – проговорил Стиллс. – Принцесса, не надо мне такой хрени. Мне не улыбается повстречать второго себя.

Кассандра продолжала выдавать навигационную информацию. Остановки, повороты, разгон и торможение по всем осям, от которых даже Белизариусу стало немного дурно. Однако изображение наконец изменилось, и где-то в двухстах метрах впереди появился плоский овал. «Расчетный риск» развернулся в последний раз, и овал принял знакомые очертания входа врат времени.

– Выход в прошлое? – тихо спросил Святой Матфей.

– Выход на тридцать девять лет в прошлое, на планете, где Союз нашел врата времени, – ответил Белизариус.

Никто не сказал ни слова. Белизариуса начало окутывать ощущение неопределенного страха.

– Да ладно! – громко сказал Стиллс. – Расскажешь, и не поверит никто.

Белизариус на мгновение взял Касси за руку, и та слегка сжала его ладонь в ответ, несмотря на то что находилась в savant.

– Вы готовы, полковник? – спросил Белизариус.

Иеканджика прищурилась, вглядываясь в странный полумрак за окнами кабины. И коротко кивнула.

Белизариус с Иеканджикой закрыли герметичные замки на груди и перчатках скафандров. Теперь Белизариус стал рядовым Уэду Абугало, а Иеканджика – капралом Упенью Маньика. У Иеканджики слегка дрожали руки; настолько слабо, что вряд ли кто-то заметил, даже Касси в состоянии savant. А Касси никогда не училась интерпретировать язык человеческого тела. Уилл Гэндер научил Белизариуса воспринимать все это, общаясь с лохами, так что он состояние Иеканджики заметил.

Белизариус снял Святого Матфея с пульта управления и надел браслет на запястье, будто служебный. Они изменили внешний вид браслета, чтобы он походил на те, какие носили в Союзе сорок лет назад. Касси протяжно выдохнула, так, как она всегда делала, выходя из savant. Отстегнулась и подошла ближе к Белизариусу. Положила руку на его скафандр на горловине шлема. В ее глазах была тревога.

– Мы будем ждать здесь в течение часа, – сказала она. – Затем развернемся по нужной оси так, чтобы видеть вход «червоточины» на длительном интервале времени, а потому вернетесь вы через два часа, две недели или два месяца, мы вас увидим и двинемся, чтоб подобрать.

– Если сможешь хоть что-то выяснить, щеголь, удачи тебе, – сказал Стиллс.

– Возвращайся, – прошептала Касси Белизариусу.

– Вернусь, – ответил он.

Она прижалась губами к его губам. Вскоре его сердце стало биться быстрее, как и ее. Резонанс, которому Homo quantus учились с детства для отслеживания другого в состоянии фуги.

– Вернусь, – повторил Белизариус.

24

Если время определяет расстояние между моментами, отделяя одно событие от другого, то витрификация и петрификация приводят к коллапсу времени. События, разделенные между собой пятьюдесятью (или даже ста) годами, остаются в памяти с неестественной четкостью, будто видимые в телескоп. В петрифицированном мозге жизнь и воспоминания соединены между собой словно линзами, а не временем.