Квантовое зеркало - [7]

Свидание проходило как нельзя лучше. С тех пор как несколько лет назад завершились ее прошлые отношения с мужчиной, длившиеся два года, Алисса побывала примерно на дюжине первых свиданий – однако вторых свиданий практически не было. Но теперь она поняла, что ее влечет к этому человеку так, как не влекло ни к кому другому. Может быть, что-то в ее жизни вот-вот изменится.

Она пыталась как можно меньше говорить о себе, чтобы избежать необходимости лгать, но в конце концов случилось неизбежное. Грант проковырял ложкой отверстие в сыре, прикрывавшем его порцию французского лукового супа, и спокойно взглянул на Алиссу.

– Ваши знания в области физики и космологии впечатляют, – с уважением промолвил он. – Однако по вашему профилю мне казалось, что вы занимаетесь скорее медициной.

– Так и есть. Просто эти отрасли пленяют мое воображение.

– И что именно вы изучаете в своей лаборатории?

Алисса подавила желание нахмуриться. Она ненавидела лгать, но другого выхода не было. Поскольку истина заключалась в том, что она не работала в Индианском университете. У нее была лаборатория на окраине кампуса, поэтому она сказала, что трудится в ИУ, но это была неправда.

Правда состояла в том, что Алисса была сотрудницей армейского подразделения, именуемого «Пси-Оп». Той части «Пси-Оп», которая отвечала за тайные операции и именовалась «Блэк-Оп», и потому Алиссе было запрещено разглашать эти сведения кому-либо помимо тех, кто их и так уже знал, – в том числе и потенциальному супругу.

Правда состояла в том, что Алисса была одним из ведущих мировых экспертов по гипнозу и веществам гипнотического действия. По человеческому разуму, по человеческому подсознанию. По человеческому поведению. По тому, как поднять внушение на более высокий уровень.

Или, если подвести итог, она была специалистом по промывке человеческих мозгов. Она изучала ужасные, изменяющие мозг производные от ЛСД, амобарбитала натрия, хлоралгидрата и скополамина, поодиночке и в различных сочетаниях, – в поисках наилучшего способа лишить человека воли, изменить его подсознание и заставить его подчиниться воле гипнотизера.

Алисса сделала глубокий вдох:

– Видите ли, я безумный ученый. Я провожу столь непередаваемо жуткие эксперименты, что если я расскажу вам о них, то тем самым убью не только вас, но и всех, кто сейчас находится в этом ресторане.

Грант улыбнулся и покачал головой.

– Хорошая попытка, – весело отозвался он, – но я ничуть в это не верю.

«Славный парень, – подумала она. – Жаль, что он так плохо разбирается в людях».

2

Алисса посмотрела в спокойное лицо Тео Гранта, подносящего ко рту первую ложку лукового супа, и заставила себя улыбнуться.

– Хорошо, скучная правда заключается в том, что я изучаю человеческое поведение, – сказала она. У этого утверждения было одно-единственное преимущество – оно хотя бы отчасти было правдивым.

Было почти невыносимо видеть, как он все с той же щенячьей беззаботностью принял ее слова на веру. Это было безнадежно. Личные отношения явно были не для нее, ведь она никогда не сможет разделить с партнером самую важную часть своей жизни. Как могут быть успешными отношения, основанные на лжи?

И необходимость хранить в тайне изрядную часть своей жизни была не единственной трудностью, которую предстояло преодолеть. Она была доктором неврологии – эту ученую степень присвоили ей в Принстонском университете, – и это отпугивало большинство мужчин. По крайней мере, Тео Грант указал на странице своего профиля, что ему нравятся умные, образованные и успешные женщины.

И Алиссе приходилось соблюдать осторожность даже в отношении тех крох своего опыта, которыми она могла поделиться: энциклопедических объемов проведенных ею исследований в области личности, поведения и подсознания человека. Как человек, встречающийся с психиатром, все время гадает, не подвергается ли он психоанализу, так почти все мужчины в ее присутствии начинали чрезмерно тщательно следить за своим поведением.

И даже если бы ей позволено было сказать Тео Гранту о том, чем она занимается в действительности, она не смогла бы этого сделать. Кто смог бы винить любого мужчину в том, что он испугался бы, узнав, что она является ведущим мировым специалистом в области наркогипноза? Если бы этот мужчина стал гадать, не может ли она превратить его в раба? Если бы он задумался о том, что в случае их ссоры или разрыва, упаси боже, он может начать кудахтать, как курица, едва услышав внушенное ею ключевое слово – например, «сволочь».

Тот факт, что ничего подобного не случилось бы – не могло бы случиться, – не имел значения. Как специалист, Алисса отлично сознавала всю ограниченность возможностей наркогипноза. Но неспециалиста ей было бы трудно убедить в этом, особенно учитывая ту огромную массу дезинформации по этому вопросу, которую многие принимали за истину.

Она все еще не могла поверить в то, что работает на «Блэк-Оп». Этот поворот судьбы был столь невероятным, что казался абсурдным. Роковым качеством Алиссы был острый интерес к науке, и чем больше она читала об исследованиях человеческой личности, и особенно о власти подсознательного мышления, тем больше ее это завораживало.