Кузня Крови - [70]

— Ого, друг, у тебя планы.

Трейдо лишь пожал плечами:

— И они вполне достижимы.

С этим я не мог не согласиться. Из всех нас он поднялся выше всех, заняв четвёртое место и проиграв всего трижды. Впрочем, мне тоже нельзя жаловаться. Я из северян оказался вторым после него. Но уже двенадцатым в общем подсчёте. И Хасок, и Браур оказались хуже меня.

И сейчас я кусал губы, глядя, как те, кто оказался лучше меня, выбирают себе людей. Они шли вдоль разбитых на десятки людей, оглядывали их, что-то спрашивали, смотрели их ладони. Они забирали себе самые сильные отряды. Те, в которых не было стариков, не было вчерашних детей. Те отряды, в которых выбравшие десять лет службы солдатами хотя бы знали, как держать копьё.

А мне нужно выбрать лучших из оставшихся. Не знаю, что там придумают дальше Глебол и остальные наставники, но проигрывать я не хочу. Двенадцатый это слишком мало для того, кто надеется умолить Хранителей выжечь из жил кровь Безымянного.

Может это и вовсе невозможно, но никогда тени не приходят сразу после молитвы, когда огонь души отдан алтарю. Наверняка не будут приходить и тогда, когда я стану Великим паладином, пройдя посвящение Хранителям.

Я на это надеюсь.

А для этого нужно стать хотя бы четвёртым. Или шестым. Но четвёртым надёжней. Правда, сейчас я двенадцатый и…

— Лиал.

Я шагнул вперёд, не оглядываясь на оставшихся позади товарищей. Им не грозит быть сожжёнными, если правда вскроется. В голове в десятый раз мелькали советы отца и Флайма, сабио Атриоса и гаэкуджи Креода.

Быстро прошёлся вдоль всего строя. Оглядел всех, из кого мог выбрать. Все три сотни оставшихся людей. И только потом двинулся обратно, медленно, внимательно вглядываясь.

Вот этот отряд. Все десять довольно молоды, а значит, и выносливы, и легко обучаемы. Но выбрать их будет ошибкой. Чтобы отряд не натворил бед, пока господина нет рядом, они должны полностью пропитаться дисциплиной, привыкнуть к порядку и к тому, что они в ответе за цвета рода, которые носят на плечах. Можно ли требовать такого от тех, кто только вчера стал солдатом?

Нет.

Если рядом нет господина, то в отряде должен быть гаэкуджа. Если нет гаэкуджи, то должен быть хотя бы хённам из числа старших воинов. Конечно, может быть, кто-то из стоящих передо мной и отличается рассудительностью, может быть, его будут слушать остальные, и он даже сможет держать их в узде, в случае чего, но я не буду этого проверять.

И прохожу мимо.

Мне нужно, чтобы среди этого десятка оказался человек в возрасте, повидавший жизнь, который сам может научить и остальных, и господина, как варить кашу, как зажечь костёр в мокром лесу, и по какой дороге лучше идти на торжиче. Не слишком старый, способный крепким словом и крепким кулаком заставить себя слушать. Такой, что своим опытом поможет мне стать лучшим в Кузне.

Я остановился напротив десятка, где на краю стоял жилистый бородач. Мне ещё в прошлый раз понравился его острый и твёрдый взгляд. И при всём этом, сейчас, когда я стоял перед ним, он склонил голову, приветствуя меня. Именно так, как я привык видеть у себя в замке: без торопливости, но с полным уважением.

Широкие плечи и запястья, шрам на щеке. Удобная одежда лучника, где один из рукавов обрезан по локоть, шляпа с широкими полями, которые помогают стрелять против солнца. Спросил его прямо:

— Ты был солдатом какого-то Дома?

— Нет, господин, — помолчав пару ударов сердца, он с некоторой неохотой сказал. — Я служил в охране у купцов, господин. Двенадцать лет.

Я прищурился. Вот это удача. И даже неважно, что заставило его бросить это дело и продать себя в солдаты. Долги, семья или ссора с купцом. Плевать. Теперь мой взгляд скользил по остальным в этом десятке.

Стоят ровно, по росту. И если здесь самый высокий бородач, то с того краю парень на голову меня ниже. То самое, о чём я и думал. Если он стоит на этом поле, то с лета считается взрослым, но лично я не дал бы ему даже тринадцати. Это плохо.

Вот этот наглый. Я вижу насмешку в его взгляде. Это тоже плохо. Я к такому не привык. Да и он похоже не так уж и часто сталкивался с идарами, иначе бы ему давно показали его место. У меня нет времени проверять его и требовать почтения.

В середине строя вообще старик. Его борода уже седа.

Рядом с ним тощий, словно ни разу в жизни не евший вдоволь. Попробуй заставить такого пробежать пять лиг, и он сдохнет на середине, потянув за собой остальных. А если его бросить, то это будет значить, что мой отряд станет слабей.

Но…

Этот отряд лучший из тех, что остался. Один бородач искупает все недостатки оставшихся. Если, конечно, он вообще сможет стать хённамом. Кто знает, что у него за душой? За что его выгнали из охраны обозов?

И всё же.

Я не могу выбирать вечно. Сделал короткий жест рукой:

— Идите за мной.

Не думаю, что даже одно лишнее копье поможет мне против тех здоровяков, что достались Адалио.

Всё это происходило за пределами стен Кузни. Его площадка в парке не вместила бы такую толпу. Хотя мне уже интересно, где будут жить все наши новые солдаты, ведь казармы Кузни их тоже не вместят.

Но сейчас это неважно. Я решил, что мы достаточно отошли от чужих ушей и обернулся. Бородач тут же остановился, но остальные последовали его примеру не сразу. И последним остановился тот, наглый, что сразу мне не понравился. Вздохнув, я представился: