Кузня Крови - [42]

Не обращая внимания на редкие шепотки, владетель Суав сказал:

— В кузне железо бросают в горн, а затем долго выбивают из него молотом шлак, превращая в отборную сталь. В нашей Кузне Крови мы зажигаем вашу кровь, а затем долго выбиваем испытаниями весь мусор из неё, оставляя лишь ихор, — замолчав на миг, он жёстко резанул. — И не все из вас переживут это.

Теперь в наших рядах звучали не шепотки, а самый настоящий гул.

— И для начала…

Владетель Суав махнул рукой, указывая в сторону. Мне даже пришлось встать на цыпочки, чтобы рассмотреть происходящее. Там четвёрка крепких солдат в цветах дома Верде, не идары, в шлемах, и грубых плащах, под которыми блестели чешуёй доспехи, тащили за кованые ручки небольшой сундук.

В двух шагах от меня прозвучало тихое:

— Ого, это же…

Голос владетеля Суава заглушил шёпот:

— Вы принесёте клятву Хранителям, что всё, что вы увидите на этой поляне, все, что вы узнаете за этот год о Кузне Крови, останется тайной и вы не передадите этих знаний никому другому.

Кто-то звонко спросил:

— Клятва? Мы ещё не прошли посвящения.

Владетель Суав ухмыльнулся:

— Так вы и не простолюдины, в чьей крови если и есть капля ихора Предка, то она спит, — голос его изменился, зазвенел смехом. — Ведь за вашими спинами десятки поколений знаменитых Домов королевства. И то, что вы все используете огонь души для внешних техник, лучшее тому подтверждение. Ваша клятва будет услышана. Да, сейчас клятвы юных идаров, которые ещё не достигли четырнадцати лет и не прошли посвящения, используют редко. Но в Кузне Крови свои правила. Древние.

Солдаты тем временем поставили сундук справа от владетеля Суава, что-то дёрнули и его стенки раскрылись, открывая нам алтарь Хранителей. Чёрный, блестящий в свете ползущего по небу Коразо полированными гранями монолитный камень-куб размером в локоть.

Владетель Суав вскинул руку, указывая на одного из нас:

— Начали. С края. Ты первый.

Незнакомый мне худой парень, озираясь и суетливо поводя плечами, вышел к владетелю. Замерев на миг, опустился перед алтарём на колени. Рядом встал Глебол, шёпотом подсказывая слова клятвы. Голос повторяющего их парня подрагивал:

— Я, Адан из Дома Макита, клянусь, что сохраню в тайне все, что увижу за время обучения в Кузне Крови, всё, что узнаю о ней самой и обучении в ней. И не передам этих знаний никому другому. В противном же случае, пусть покарают меня Хранители, пусть сгниёт ихор в моих жилах.

Один за одним мы склоняли колени перед алтарём. Глеболу уже не нужно было подсказывать слова, каждый из нас запомнил их. Пятьдесят четыре клятвы прозвучало в воздухе.

А когда мы снова вернулись на свои места в строю, в руке владетеля Суава появился кувшин из золота:

— Каждый из вас сейчас получит по глотку тайного состава нашей Кузни. Именно он воспламенит вашу кровь и даст вам шанс затмить ваших первородных братьев. И именно он убьёт вас, если ихора в ваших жилах лишь пара капель, недостойных всех десятков ваших предков. Но уверяю вас, даже если в вашей крови лишь половина крови идаров, вам ничего не грозит.

Я нахмурился, пытаясь понять, что значила последняя фраза Суава, но остальные волновались о другом. Кто-то, кажется даже Браур, прошептал:

— Что-то это подозрительно напоминает то, как создают Кровавых жнецов.

Ему тихо возразили:

— Не мели чушь. Для этого нужен ещё ритуальный круг, ты его здесь видишь? И вообще, у меня двоюродный дед проходил Кузню и живой, понял?

Суав с усмешкой предложил:

— Кто боится, это его последний шанс вернуться в Верде и забыть о Кузне.

Слева и справа от меня снова раздались шепотки, но все остались на месте. И владетель Суав кивнул:

— Да будет так. Вы сами выбрали этот путь. Наставники!

Не прошло и минуты, как вдоль наших шеренг, сразу с двух сторон двинулись наставники, сжимая в руках золотые кувшины и крохотные чаши.

— Пей… Пей… Пей…

Передо мной замер один из наставников, налил из кувшина тёмную, вязкую жидкость. Протянул:

— Пей.

Я принял чашу. Колебался лишь мгновение, а затем опрокинул в себя.

Горькая и тягучая жидкость обожгла рот, горло, провалилась в живот, растекаясь там горячим шаром. А наставник уже вырвал у меня чашу и шагнул к Трейдо.

Мне же только и оставалось, что сцепить зубы и удержать в себе этот горячий шар.

Глебол прошёлся перед нами, с ухмылкой глядя на наши мучения, остановившись, спросил у кого-то из впереди стоящих:

— Сколько до опушки леса?

Я невольно смерил взглядом расстояние. Наверное, лига. Ему так и ответили:

— Лига.

Глебол кивнул:

— Отлично. И за сколько моё ополчение добежит туда? Время поджимает, я буду подгонять вас пинками, чтобы успеть встретить драугров на краю леса, а не в голом поле. Ну, сколько?

Я на миг поджал губы. В вопросе был какой-то подвох. Лицо Глебола и изогнутые в усмешке губы я отлично видел. Но вот что за подвох?

— Не слышу ответа. Будущий Паладин не может ответить на такой простой вопрос? Мало поколений предков за спиной?

Раздался срывающийся от злости ответ:

— Четверть часа.

Глебол уже не скрываясь, ухмыльнулся:

— Отличный ответ, — глянув куда-то за наши спины, он коснулся ладонью груди. — Ваша светлость, они ваши.

Ваша светлость? Но владетель Суав же вот, перед нами. Я обернулся, обнаружив позади не только десяток наставников в серых шёлковых одеяниях с пламенем на плече, но и отдельно стоящую фигуру в тёмно-красном одеянии с вышивкой по рукавам. Белоснежные волосы, небольшая бородка и необычного синего цвета глаза.