Кузня Крови - [34]

А вот где бы ни был этот самый Дом Мэре, проверять, чьи кулаки крепче, там явно не привыкли.

Всего один удар сердца, один выплеск жара души, вложенный в один удар кулаком, и сынок Дома Мэре отшатывается, зажимая лицо ладонями. А я лишь довольно щерю зубы. Да. Свёрнутый набок нос — это больно.

Я знаю.

Шагнуть налево к Слайду, который отшвырнул в сторону мои сумки. Впечатать кулак ему в живот, с правой засветить в ухо. Слайд рухнул мне под ноги. В голове зазвенело.

Я отшатнулся. Это с рыбой на груди справился с болью и ударил меня в затылок. Но я лишь ухмыльнулся:

— Слабо. Наши бараны бьют сильней.

Он попятился, начав было складывать пальцы в печати. Я даже не стал разбираться, что он хочет использовать и с наслаждение засветил ему в глаз. Он поплыл, попятился от меня и рухнул на спину.

И тут же по коридору прокатился крик:

— А ну, стой, сволочь!

Я вскинул голову. От поворота бежали ещё трое здоровяков. Трое это много.

Шагнул назад, оставляя между собой и бегущими ворочающихся на полу неудачников и прижимаясь спиной к стене.

Мы ещё поглядим, кто кого.

Глава 11

Впрочем, драки не случилось. Здоровяки даже не успели добежать до меня, как появились стражники в цветах Дома Верде и с ходу вломились между нами. Рук никто из них, разумеется, не распускал, но и на угрозы не обращали ни малейшего внимания. Угрожал, конечно, не я.

Затем к стражникам-простолюдинам в грубых халатах добавились наставники-идары в шелках и завертелось.

Разбирательство не длилось долго. Два голоса против одного. Да я и не собирался лгать.

И хотя бы узнал полные имена этих двоих. Бихо из Дома Мэре и Слайд из Малого дома Сегундо. И оба третьи сыновья.

Несколькими минутами ранее я назвал набегавших на меня приятелей Бихо здоровяками. А вот сейчас, пытаясь объять взглядом нависавшего над нами Глебола, старшего наставника Кузницы Крови, терялся, как же мне тогда назвать его? Человек-гора?

Он был не меньше чем на две головы выше отца, и во столько же раз шире его в плечах. Шёлк одеяния едва не лопался на его груди. Меч на боку под стать — вдвое больше обычного. Светлые густые волосы чуть кудрявились, покрывая голову плотной и высокой шапкой. Рубленные, грубые черты лица, широкий нос и подбородок с глубокой ямкой, чёрные глаза. И взгляд исподлобья, словно у быка, готового напасть.

Глебол смерил нас этим бычьим взглядом, пророкотал:

— Детали происшествия ясны, — тон его не сулил ничего хорошего. Так и оказалось. — Денудо, как зачинщик, наказывается десятицей уединённой тренировки.

Стоявшие рядом со мной и понуро ждавшие решения Бихо с приятелем едва заметно шевельнулись. Скосив глаза, я заметил на его губах тень довольной улыбки. Значит, этого они с самого начала и добивались. Чтобы я нарушил правила. Даже не сомневался.

Переведя взгляд обратно, я даже не склонил головы:

— Как скажете, справедливый идар.

Бихо едва слышно хмыкнул. Глебол провёл рукой по груди, где пламенел какой-то простой узор:

— Приезжая сюда, я снимаю одеяние с гербом Великого дома Верде. И знаешь почему?

— Нет.

— Потому что всецело отдаюсь служению Кузне Крови. И дерзить — не лучший способ показать себя в первый день, птенец. Обращаясь к одному из нас, достаточно называть нас наставниками. И необходимо использовать обычное приветствие идаров. В нас одна кровь Предков и здесь не то место, чтобы меряться количеством ихора. Особенно вам, птенцам Кузни, — помолчав, Глебол глухо пророкотал. — Ещё одна десятица за пререкание с наставником и нарушение правил, — махнул рукой. — Уведите его.

Два стражника тут же шагнули ко мне:

— Достопочтенный Лиал, следуйте за нами.

Только отвернувшись и от старшего наставника Глебола и этих двух своих соучеников, я позволил себе ухмылку. За обнажённое вне площадки для схваток оружие наказание исключение, за использование внешних техник — всего лишь дополнительные тренировки. А мне что-то среднее между тем и этим. Ну, ничего. Ещё два-три таких случая и, хотя у меня появится репутация отмороженного и тупого северянина, зато остальные будут дважды думать, прежде чем пытаться меня спровоцировать.

Истекая злостью под насмешками Бихо и Слайда, это было лучшее, что я сумел придумать. Но сейчас, спускаясь всё глубже вслед за стражником в подземелья Кузни, я всё больше уверялся, что на самом деле задумка очень и очень стоящая.

Как матушка и говорила — не с моим характером тягаться в выдумке и хитрости со столичными и не очень сверстниками. Будь я сыном владетеля Великого дома, то у меня бы не оставалось бы другого выхода. Но Денудо давно уже не Великий дом. Земли потеряны, богатства израсходованы, остался только ихор десятков поколений в жилах.

И я сейчас лишь наследник одного из десятков Малых домов севера. Из тех, что и впрямь считают богатство в баранах, хлещут пиво и чуть что, дают в глаз соседу, не заморачиваясь со сталью. Сталь только для врагов и Игр, а в обычный день хватит и кулака.

Решено.

Жаль, конечно, упущенных двадцати дней, зато на своей шкуре испытаю, что такое уединённые тренировки. Новый опыт. Я даже не слышал о таких дома.

Пронзительно заскрипела толстая дверь и мы снова продолжили спуск по чуть осклизлым ступеням. На этот раз шли недолго, а то я уже начал думать, что строители Кузни решили закопаться на целую лигу под холм.