Курская битва. Оборона - [16]

.

Войска Брянского фронта, перешедшие в наступление 12 февраля 1943 года, оказались связанными тяжелыми боями на заранее подготовленной позиционной обороне противника и значительных успехов не достигли. Максимальное продвижение в полосе 13-й и 48-й армий Брянского фронта, которые наступали против правого фланга 2-й танковой армии противника, стремясь обойти Орел с юга и юго-востока, составило до 30 километров. 61-я и 3-я армии, наступавшие на Орел с севера (через Болхов) и востока, продвинулись еще меньше. К 24 февраля наступление Брянского фронта оказалось окончательно остановлено на рубеже Новосиль – Малоархангельск – Рождественское. На Западном фронте 16-я армия, усиленная 9-м танковым корпусом, при поддержке одной стрелковой дивизии 10-й армии 22 февраля перешла в наступление через Жиздру на Брянск, навстречу войскам 13-й армии Брянского фронта, однако была остановлена после прорыва первой оборонительной полосы на левом фланге 2-й немецкой танковой армии, продвинувшись на 13 километров (по мнению маршала СССР Ивана Баграмяна, который тогда командовал 16-й армией, причиной неудачи Жиздринской операции стало отсутствие тактической внезапности, а также то, что командующий Западным фронтом генерал Конев дважды запретил ему ввести в прорыв 9-й танковый корпус)[47]. Теперь результат сражения для каждой из сторон стал определяться скоростью сосредоточения резервов на главных направлениях, причем советской стороне препятствовало значительное расстояние (от Сталинграда до Курска), а германская сторона должна была осуществить сложный маневр, выведя войска Ржевско-Вяземского плацдарма под давлением противника. Немцы смогли в сложных условиях отвести войска и успели произвести перегруппировки быстрее, что следует расценивать как крупную неудачу командования Калининского и Западного фронтов (командующие – генералы Максим Пуркаев и Иван Конев, были в марте 1943 года освобождены от командования, после чего Пуркаев в апреле назначен командующим Дальневосточным фронтом, а Конев вначале переведен на второстепенное направление – командующим Северо-Западным фронтом вместо маршала Семена Тимошенко (со слов маршала Георгия Жукова – по его предложению)[48], а в июне получил должность командующего Степным военным округом). В связи со значительными трудностями транспортного характера, возникшими в ходе переброски войск из-под Сталинграда (Константин Рокоссовский отмечает[49], что в распоряжении фронта находилась единственная одноколейная железная дорога, а подававшиеся составы не были приспособлены для перевозки людей и лошадей, зато меры к ускорению переброски войск принимали сотрудники органов государственной безопасности, из-за чего график движения вообще был полностью нарушен, части и соединения перемешаны между собой и выгружены в местах не по назначению), начало наступления Центрального фронта было отложено с 15 на 24 февраля. Благодаря этому германское командование своевременно ввело в сражение в полосе Центрального фронта ряд прибывших в район Брянска дивизий 4-й армии, приказ об отводе которой был отдан 17 февраля, а затем и 9-й армии, начавшей отход с 1 марта[50].

По завершении сосредоточения основной части войск Центрального фронта 26 февраля они начали наступление на брянском направлении силами 65-й и 2-й танковой армий, а также конно-стрелковой группы (21-я и 70-я армии все еще находились на марше к району сосредоточения восточнее города Ливны). Противник оказал упорное и организованное сопротивление, опережая советские войска в перегруппировке и развертывании сил на угрожаемых направлениях. Большой отрыв тыловых частей и баз от районов сосредоточения затруднял обеспечение армий Центрального фронта основными предметами снабжения, практически полное отсутствие дорожных и транспортных подразделений ограничили возможность маневра силами и средствами. В итоге 65-я общевойсковая и 2-я танковая армии добились ограниченного успеха, к 6 марта оттеснив противника на 30–60 километров до Комаричей, Лютежа и Середины-Буды. Ввод в бой 70-й армии, развернутой к 7 марта на стыке Центрального и Брянского фронтов на участке Хальзево, Трофимовка, Ферезево, Брянцево, не изменил положения, так как армия перешла в наступление прямо с марша, неукомплектованная техническими средствами, без необходимого артиллерийского обеспечения своих действий, командный состав не имел боевого опыта – управление боем и связь оказались не организованы, стрелковые соединения атаковали с ходу, по частям, взаимодействие внутри боевых порядков пехотных частей отсутствовало, автодорожная служба работала слабо – подвоз предметов снабжения и эвакуация раненых почти отсутствовали (уже 18 марта армия была вынуждена перейти к обороне, поэтому по результатам операции штаб 70-й армии был усилен опытными офицерами, а командующий генерал Герман Тарасов снят с должности)[51]. Участие в наступлении 21-й армии не состоялось, поскольку по приказу Ставки она была передана Воронежскому фронту для усиления обоянского направления. На это же направление были перенацелены значительные силы авиации.