Курс лекций о нормальных танках - [21]
В Европе, где союзники чтобы не уронить авторитет Канариса в конце концов все-таки открыли второй фронт, «Черчилли» использовали традиционно, вследствие чего темпы наступления оставляли желать много лучшего. Однако и там «Черчилль» довоевал до конца войны весьма успешно, оставшись на тот момент единственным пехотным танком в армии союзников.
После войны «Черчилли» еще долго оставались в строю как учебные танки, и последний из них сошел со сцены гораздо позднее, чем человек, чьим именем было названо это бронированное чудо. Или чудище, в зависимости от точки зрения.
P.S. По информации «Интеллиджент Сервис» когда Адерсу вручили именной «p-38» к нему прилагалась обойма с одним единственным патроном. (см. «История танка «Тигр»).
P.P.S. Автор просит извинения за некоторые исторические вольности.
Тяжелый танк «Тигр 2»
Темным и вьюжным зимним вечером 1943 г. тигриный папа Эрвин Адерс перечитывал письмо, пришедшее с утренней почтой. Весь день «тяжеловесный Эрвин», как звали его некоторые остряки, отбивался от настойчивых приглашений танкистов посетить их части с дружеским визитом, отдохнуть на лоне зимней природы Восточного фронта, а заодно и поправить здоровье физическими упражнениями. В частности предлагалось перекидать несколько 70-килограммовых блинных катков, заменить парочку сгоревших двигателей и на бис установить на Тигр хоть одну транспортную гусеницу.
К концу дня, кое-как отделавшись от въедливых танкистов и не менее настырного фюрера, грезившего передвижными крепостями, Адерс засел за чтение почты. Писал племянник, подрабатывавший ремонтником в одной из гренадерских танковых дивизий Панцерваффе. Дивизия месяца три назад получила на вооружение новые тяжелые танки Тигр, и племянник, как и прочие танкисты, спешил поделиться впечатлениями.
Прочитав приветствия и вопросы о здоровье во славу Рейха, Адерс пропустил второй абзац, где военной цензурой было вычеркнуто все, кроме странных слов, явно не немецкого происхождения. Третья часть письма Адерсу показалась наиболее интересной, как заботливому папаше 57-тонных зверюшек.
Племянник писал:
Тигр, если ему удается доехать до поля боя, способен «покрошитт ф капусту» любой танк «иванофф», рискнувший попасть в поле зрения его прицела.
Однако, дорогой дядюшка, танкисты сетуют, что с эстетической точки зрения Тигр выглядит весьма непрезентабельно, а многие солдаты порасшибали коленки, пытаясь влезть на танк по его вертикальному борту.
Кроме того, гнусные русские вместо своих танков стали выставлять против Тигров тяжелые гаубицы. От их снарядов танк лопается по всем сварным швам.
Перечтя эту часть письма пару раз, и пропустив прощальные слова с традиционным упоминанием фюрера, Адерс глубоко задумался. Мыслительную атмосферу создавала шумящая за окном вьюга и глухое уханье башенных зениток, отгонявших зловредные бомбардировщики союзников.
«Действительно», - размышлял Адерс, - «Танк, напоминающий ящик для рассады, поставленный на гусеницы, в свете новых веяний выглядит не очень. Хотелось бы создать нечто такое, чтобы ни один танк противника не рисковал даже появляться на горизонте».
Проведя бессонную ночь, Адерс набросал первые черты нового танка, включавшие в себя сверхмощную пушку, непробиваемую броню и корпус с удобными для глаза и рикошета наклонными броневыми листами.
На ближайшем совещании у фюрера Адерс рискнул доложить Верховному Главнокомандующему свои соображения. Гитлер, брезгливо покосившись на Адерса, заявил, что пора бы уже бросить заниматься детскими игрушками, а разработать танк, несущий парочку орудий типа Дора. Впрочем, памятуя, что от нотаций его генералы впадают в депрессию, разрешил проектировать новый танк в свободное от работы время.
Итак, Адерс, окрыленный благословением фюрера, вместо чтения на ночь сказок своим детишкам, самоотверженно встал за чертежную доску. Помня завет Гудериана «Огонь прежде всего», он выбрал для своего нового танка находящееся в опытной разработке противотанково-зенитное орудие КвК 43. Помимо нелицеприятной для любого союзного танка бронебойности, орудие обладало досягаемостью по высоте примерно 10-12 км. Это, по мысли Адерса, позволяло танковой дивизии самостоятельно отражать налеты стратегических бомбардировщиков союзников, переплюнув орлов самого рейхсмаршала Геринга. У орудия был один недостаток - до сих пор никому не удалось подсчитать нормочасы и затраты на его изготовление.
Кникебаном в сторону фюрера стала неимоверной толщины броня, обеспечивавшая неплохую защиту, но увеличившая массу и габариты танка настолько, что перетаскивать его можно было только портовым краном, а становиться в укрытие следовало за хату средней зажиточности. О втором требовании - обеспечении приличной маневренности - старались не вспоминать.
Небезызвестный инженер Книпкапм, разумеется, приложил руку к ходовой части машины. Улучшив свою идею шахматной подвески, Книпкамп расположил ходовые катки так, что один каток надавливал на правую часть трака, а следующий - на левую. Таким образом, при движении танка гусеница оставляла след проползшей змеи приличных размеров и позволяла дезориентировать незадачливые вражеские танки. Впрочем, у пальцев траков забыли спросить, как они себя при этом чувствуют, и зачастую получалось, что при повороте гусеницы ехали дальше отдельно от хозяина.
