Курс, или Точка невозвращения - [10]

— Да уж, — сказала Женя, — теперь я понимаю, о чем предупреждала мама. Она ведь тоже военный окончила.

— У меня та же история. Только она оставила службу, когда я родился, а потом еще и сестры. Младшей сейчас пять…

— А у меня — старший брат. Он на шесть лет меня старше. Вот только мама была с нами, пока мне не исполнился год, а после еще четыре года служила, но папе удалось уговорить ее оставить службу…

Минут через пять к ним подъехал автомобиль с капитаном, что забирал нас.

— Ну, что, птицы? Полетели? Грузись в челнок. — И стал что-то набивать в планшет, стуча по сенсорной клавиатуре.

Когда последние студенты взошли по трапу в челнок, за ними на борт поднялся и капитан.

— Орлы! Слушай сюда. Берем свои вещи и прячем в соответствующие отделения под креслами. Не зря же мы давали вам предельные размер и вес багажа. У кого не влезет — вещи останутся на Терре. Прецеденты вчера уже были — вы идете во второй партии. Так что — давайте, собирайтесь, занимайте места и пристегивайтесь — стартуем через пару минут.

И тут снаружи начали раздаваться мощные хлопки и нарастающий гул — заработали дюзы челноков. Люк плавно закрылся, отрезая лишние звуки. Потом почти сразу заработали дюзы их челнока и по борту прошлись легкие слабозаметные вибрации.

— Готовность одна минута, — сказал капитан, сверяясь с планшетом, на который выводилась оперативная информация. — Это вам не лайнер с искусственной гравитацией — так что если надо будет — пакеты в спинках впередистоящих кресел. Все пристегнулись?

Дождавшись утвердительной реакции со стороны студентов, он встал и прошел проверяя. Не найдя нарушений — он вернулся и занял свое место. И тут челнок стартовал.

— Кстати, забыл предупредить — перегрузки будут — но небольшие — до двух же, а все что сверх этого — сгладят компенсаторы излишней гравитации.

Когда двадцати пяти минутная пытка под названием взлет закончилась, мы пробыли в состоянии невесомости не более десяти минут. Впрочем, оживление, вызванное им, было недолгим — челнок вошел в зону действия гравитации лайнера. Еще через пять минут их челнок зашел в приемные доки лайнера и капитан скомандовал на выход.

И сразу после выгрузки нас поджидал сюрприз. Одной каюты не хватило. Из-за созвучности имен, Женю приняли за парня и для нее не выделили отдельную каюту. Впрочем, выход нашла сама Женя.

— У меня есть отрез ткани, — если найдется, из чего сделать каркас для ширмы — то я могу и с парнем в одной каюте быть.

— Но… — возмутился распорядитель, размещавший прибывших студентов по каютам.

— Это все-таки ваша ошибка. Ну, я и Алекс займем каюту.

— Э… я проконсультируюсь с нашими юристами и капитаном судна. Как ваша фамилия?

— Евгения Баталова.

— А вас как? — повернулся распорядитель к Алексу.

— Алекс Баталов.

Тот посмотрел на них, потом повернулся к сопровождавшему их капитану.

— Они что, родственники?

— Может быть. А может — вообще молодая семья. Я в их отношения не лезу, — ухмыльнулся Воробей и, развернувшись на сто восемьдесят, ушел проверять, как устроились остальные.

— Так как оба согласны — будем считать родственниками. Чтобы скандала не было — так всем и говорите. Селитесь. — Вынес вердикт распорядитель. — А насчет каркаса — я нормальную ширму принесу — где-то есть. Найти только надо. А вот про личности ваши я еще уточню…

Когда распорядитель выдал карточки от двери в каюту и закрепил ее за нами, поочередно вставив идентификационные карты, мы отправились на поиски каюты "3-5-24", что означало — третий ярус, пятый сектор, двадцать четвертая каюта. Впрочем, опять помог пробегавший мимо техник. Он-то и объяснил, как туда добраться.

— А если откроется, что ты не Баталов? — спросила Женя.

— Не откроется. Алекс Баталов, — то есть я, — проходил тестирование, и получил девятьсот девяносто три бала, войдя в сотню лучших. Так что никаких проблем.

— А это настоящая фамилия?

— Нет. А у тебя?

— У меня-то это родная фамилия. А по-настоящему тебя как зовут?

— Не здесь. Чуть позже объясню почему. Ага! Вот наша каюта, — сказал Алекс и вставил полученную карту в щель замка. — В двери что-то щелкнуло, и та отъехала в сторону. — Прошу!

Пока Женя обустраивалась, Алекс открыл терминал и набрал по памяти несколько команд и ста двадцати пятизначный код.

— Что ты делаешь? — заинтересовалась она.

— Шифрую отцовым кодом всю аудио и видеоинформацию, исходящую из этой каюты.

— Зачем?

— Ну, ты ведь хотела узнать обо мне? Ну, так слушай. Мое имя Алексей Суворин — сын полковника ВКФ Виктора Суворина. Только если кто узнает, это мне будет только мешать во время учебы. Поэтому я и взял псевдоним. От отца я и узнал, что обучаться мы будем на космической станции. А сдавал под другой фамилией и, мало того, в другом районе, чтоб не пронюхали журналисты или папа. Хотя я случайно прокололся, как и с капитаном по поводу моей внешности — сильно на отца похож, и он случайно узнал, что я сдавал, впрочем, результаты моей сдачи его удовлетворили, поэтому он не возражал против моей учебы и службы. Кстати, кроме учебы мы будем одновременно и практиковаться, выполнять разные обязанности, нести вахты. В общем, будем дублирующим составом станции. — Прерывая разговор, раздался зуммер. — Ну, ладно. Остальное потом, хорошо?