Курляндский бес - [22]
Вот тут Петруха и Ивашка впервые за все время после либавской вылазки переглянулись. И мысль, их объединившая, была одна на двоих: да как же можно браться за дело с таким унылым равнодушием?
– Ивашка, будешь набело писать – укажи, сколько и каких кораблей видели, какой груз они доставили. Посмотреть, сколько в городе домов, не догадались? Про мастерские узнать, про кузни? Эх вы… Васильев, помоги ему. Потом – отдыхайте, мойтесь. Дня через три, через четыре поедете разведывать в Гольдинген. Пошли прочь отсюда.
Они вышли, сильно огорченные – ни за что не похвалил.
А Шумилов начал было писать крученые знаки – да отложил перо и уставился в окошко.
За окошком был солнечный день, но душа и в этом уже не находила радости.
Глава пятая
Соколиный обоз тащился, как вошь по шубе, и шумиловские подчиненные, чтобы совсем от скуки не рехнуться, выпросились на прогулку – коней размять, людей посмотреть, себя показать. Вылазку в Гольдинген и в Виндаву Шумилов на несколько дней отложил, а для конной прогулки велел взять с собой двух местных жителей – чтобы обо всем, что подвернется, расспрашивать. Петруха позвал лодочника, с которым уже научился объясняться, Ивашка – молодого кузнеца, взяли с собой конюха Якушку, стрельцов Никитку Жулева и Митрошку Иванова. Нарядились так, что московские девки бы только ахнули, – в лучшее, пусть митавские голодранцы хоть поглядят, какие такие бывают кафтаны и сапожки.
Митавские голодранцы глядели и втихомолку пересмеивались. Даже детей не принято наряжать столь ярко. А почтенный бюргер, даже если он промышляет вольными художествами, вроде живописи, носит черное, темно-коричневое, темно-синее и освежает свой наряд лишь белым воротничком, завязки которого могут украшаться серебряными кисточками, и белыми манжетами. Девицы и замужние женщины могут носить большие и даже причудливые воротники, белые или плоеные, зимой могут отделывать теплое платье мехом, и это – вся роскошь, которую допускает хороший вкус.
Но прогулка оказалась более долгой, чем позволил Шумилов.
Вернувшись, Ивашка тут же побежал к нему с донесением.
– Арсений Петрович, тут у нас – сам не ведаю, что такое.
– А что? – уныло спросил Шумилов.
Он как раз, по случаю жары сидя босиком, в рубахе, портах и расстегнутом зипуне, читал душеполезную книгу, «Сказание» Авраамия Палицына, о том, как иноки Троице-Сергиеву лавру от ляхов обороняли. И отчасти завидовал тем инокам – умереть на стенах обители от ляшьей пули означало тут же вознестись в рай и встретиться там с теми, кто при жизни был мил и дорог…
– Мы ехали вокруг Митавы и на либавской дороге знакомцев повстречали.
– Я вас к либавской дороге посылал? Я просил за реку выехать – может статься, наших бы встретили.
– Так мы и думали – обогнуть Митаву с востока, а потом – вверх по реке, – бодро соврал Ивашка, в самом начале веселой прогулки напрочь забывший о соколах с соколятниками. – А там, на дороге, знакомый обоз…
– С чего у тебя в Курляндии знакомые обозы вдруг взялись?
– Так уж больно приметные людишки. Поодиночке бы куда ни шло, так они вместе путешествуют. Мы их в Либаве повстречали, только не знали, для чего они морем приплыли. Кто ж знал, что они к герцогу в гости собрались?
– И что за гости?
– Судно, «Три селедки» – ей-богу, Арсений Петрович, так и на заду у него написано! – пришло из Гааги, от голландцев, стало быть. Я голландскую и немецкую речь разбираю, да и вон Петруха не даст соврать. А коли даст – дорого за то возьмет, они, архангелогородские, всякий обман покроют, им бы лишь бы платили!..
– Ивашка!
– Так я и говорю – нет хитрее купца, чем в Архангельске, московский против него – дитя малое. А Петруха уж наловчился…
Ивашка отскочил к двери, потому что Шумилов поднялся с быстротой, свидетельствующей о зубодробительных намерениях.
– С «Трех селедок», батюшка Арсений Петрович, сошли, окромя служителей, девять человек, три бабы и еще девять мартышек! – затараторил Ивашка. – В плетеных клетках! Бабы – две вроде монашек, у них белые платы, черные ряски, третья – молодая девка в штанах… Ты когда-нибудь девку в штанах видывал, Арсений Петрович?
– Тебе бы все про баб. Ну так что случилось?
– На пристани-то ничего особого не случилось, а коли Петруха станет врать – ты ему веры не давай! Он все меня очернить норовит, я знаю! А я всего-то навсего поблизости прогуливался, слушал, о чем моряки толкуют, а они как раз толковали о Либавском порту…
– Так ты про это писал в донесении. И я уж отправить собирался в Друю с Тимофеем и Богданом.
– Писал! Да кто ж знал, что и про тех нехристей с мартышками тоже писать надобно! Слушай, Арсений Петрович, мы их-то неподалеку от Митавы и повстречали. Они ехали целым обозом, баб посадили в колымагу, и откуда-то еще лишний человек взялся, в годах, седат и грузен, рожа – дубленая, корявая. Впереди – их старший со своим дядькой, или кто он ему там. Вот он, тот старший, мне страх как не понравился. Остальные – люди подневольные, видать, из его рук кормятся. А он годами молод, волосом… рудо-желт, что ли, он волосом?
– Мало ли таких на Москве? Волосом он тебе не угодил?
– Да пусть бы хоть зеленые те волосья были! – воскликнул Ивашка. – Не моя печаль! Но, Арсений Петрович, он прежде, чем отдать повеление, в книгу глядит!
Франция XVII века — это куртуазность и дуэли, балет и театры, заговоры против короля и кардинала и войны за передел Европы. Аккурат под Рождество 1632 года произошло одновременно два незначительных события: в Париж прибыла английская графиня Карлайл, а французское посольство привезло из далекой Московии в подарок своему королю кота сибирской породы. Король отдал животное кардиналу — большому ценителю кошек, а леди Карлайл легко вошла в круг парижского бомонда. И казалось, ничто не предвещало неприятностей, если бы в одну февральскую полночь лейтенант гвардейской роты Анри де Голль не услышал скабрезные куплеты в адрес его высокопреосвященства, а поутру не пропал новый любимец Ришелье — сибирский кот Портос!..
1913 год. Война уже на пороге. Рижские заводы и фабрики выполняют военные заказы, каждая цифра и подробность имеют огромное значение для разведчиков Эвиденцбюро. Но «наблюдательный отряд» российской контрразведки в Риге – на страже. Контрразведчикам становится известно, что врага снабжает сведениями человек, который связан с заводом «Мотор», по банальной причине – его шантажируют. Кто этот человек? Какое страшное преступление он совершил в прошлом? Как о нем стало известно в Эвиденцбюро? Ситуация в точности как в поговорке «поди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что».
1912 год. Не за горами Первая мировая война. Молодые авиаторы Владимир Слюсаренко и Лидия Зверева, первая российская женщина-авиатрисса, работают над проектом аэроплана-разведчика. Их деятельность курирует военное ведомство России. Для работы над аэропланом выбрана Рига с ее заводами, где можно размещать заказы на моторы и оборудование, и с ее аэродромом, который располагается на территории ипподрома в Солитюде. В то же время Максимилиан Ронге, один из руководителей разведки Австро-Венгрии, имеющей в России свою шпионскую сеть, командирует в Ригу трех агентов — Тюльпана, Кентавра и Альду.
Петр Аркадьевич Столыпин не погиб 1 сентября 1911 года. Пистолет убийцы дал осечку. Но это, тринадцатое по счету, покушение на премьер-министра переполнило чашу терпения императора, и он повелел создать специальную Службу охраны высшей администрации — СОВА, призванную остановить бесконечную череду покушений на первых лиц государства. Однако это явилось только началом! Спустя полгода сотрудники СОВА вышли на «британский» след — разветвленную шпионскую сеть, сплетенную секретной службой МИ-6 Соединенного Королевства, одной из главных задач которой являлось во что бы то ни стало втянуть Российскую империю в войну против германского рейха.
Середина XVII века. Боярин Афанасий Ордин-Нащокин, выполняя ответственные поручения царя Алексея Михайловича, ведет переговоры с иностранными дипломатами. А его единственный избалованный сын — Воин, наслушавшись баек о просвещенной Европе, в один прекрасный день удирает в Польшу, увезя с собой секретные письма государя. В погоню отправляются подьячий Посольского приказа Арсений Шумилов и его лихие подчиненные — Ивашка с Петрухой. К ним присоединяется француженка Анриэтта, несколько лет назад волей судьбы попавшая в Москву.
1913 год. Бывший полицейский инспектор Александр Гроссмайстер волей случая становится агентом российской контрразведки под звучным именем Лабрюйер. Его задание — быть владельцем солидного фотографического заведения, которое на самом деле — база контрразведчиков. Не за горами война, и поблизости от Риги, на Магнусхольме, строятся новые укрепления. Австро-венгерская разведка «Эвиденцбюро» прислала своих людей, чтобы заполучить планы укрепрайона. Плетутся интриги, используются достижения технического прогресса, пускают в ход свои чары роковые соблазнительницы… Лабрюйер неопытен, недоволен начальством и товарищами, попадает в странные ситуации, но именно ему удается раскрыть шпионскую сеть и получить самый ценный приз… «Батареи Магнусхольма» являются прямым продолжением романа «Аэроплан для победителя».
Не все продается и не все покупается в этом, даже потребительском обществе!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Япония, Исландия, Австралия, Мексика и Венгрия приглашают вас в онлайн-приключение! Почему Япония славится змеями, а в Исландии до сих пор верят в троллей? Что так притягивает туристов в Австралию, и почему в Мексике все балансируют на грани вымысла и реальности? Почему счастье стоит искать в Венгрии? 30 авторов, 53 истории совершенно не похожие друг на друга, приключения и любовь, поиски счастья и умиротворения, побег от прошлого и взгляд внутрь себя, – читайте обо всем этом в сборнике о путешествиях! Содержит нецензурную брань.
До сих пор версия гибели императора Александра II, составленная Романовыми сразу после события 1 марта 1881 года, считается официальной. Формула убийства, по-прежнему определяемая как террористический акт революционной партии «Народная воля», с самого начала стала бесспорной и не вызывала к себе пристального интереса со стороны историков. Проведя формальный суд над исполнителями убийства, Александр III поспешил отправить под сукно истории скандальное устранение действующего императора. Автор книги провел свое расследование и убедительно ответил на вопросы, кто из венценосной семьи стоял за убийцами и виновен в гибели царя-реформатора и какой след тянется от трагической гибели Александра II к революции 1917 года.
Представленная книга – познавательный экскурс в историю развития разных сторон отечественной науки и культуры на протяжении почти четырех столетий, связанных с деятельностью на благо России выходцев из европейских стран протестантского вероисповедания. Впервые освещен фундаментальный вклад протестантов, евангельских христиан в развитие российского общества, науки, культуры, искусства, в строительство государственных институтов, в том числе армии, в защиту интересов Отечества в ходе дипломатических переговоров и на полях сражений.
Эта книга — история двадцати знаковых преступлений, вошедших в политическую историю России. Автор — практикующий юрист — дает правовую оценку событий и рассказывает о политических последствиях каждого дела. Книга предлагает новый взгляд на широко известные события — такие как убийство Столыпина и восстание декабристов, и освещает менее известные дела, среди которых перелет через советскую границу и первый в истории теракт в московском метро.
Ранним утром 13 октября 1307 года по тайному приказу короля Филиппа IV по всей Франции начались аресты членов Ордена Храма, а имущество и казна захвачены. В тот же день из порта Ла-Рошель отплыли в неизвестном направлении семнадцать кораблей тамплиеров, а юный граф Гитар де Боже сумел тайно покинуть Париж, забрав с собой одну из святынь Ордена. Спустя шестьсот лет к владельцу похоронного бюро в Киеве Ванику Бабаяну явился странный человек и предложил сделать тайное захоронение на заброшенном кладбище за огромные деньги, а затем и стать хранителем могилы.
Великий князь Московский и Владимирский Василий I Дмитриевич (1371—1425) был старшим сыном Дмитрия Ивановича Донского и правил Московским государством без малого 36 лет. При этом в отечественной истории о нём сохранилось очень мало сведений, а памятник — всего один! А ведь при Василии Дмитриевиче Московское государство расширило свои владения почти вдвое, замирилось и заручилось поддержкой Великого княжества Литовского, а ханы Золотой Орды лишь единожды покусились на Москву, да и то безрезультатно! И главное — никаких внутренних дрязг и междоусобных конфликтов, на земле Московской наступили долгожданные мир и лад. В новом увлекательном романе известный писатель Юрий Торубаров воздаёт должное этому мудрому и дальновидному правителю, достойному наследнику победителя Куликовской битвы! Книга издаётся в авторской редакции.
1395 год. После победы на Куликовом поле прошло полтора десятка лет, а судьба Русской Земли вновь висит на волоске.«Над городом и окрестностями плыл звук соборного колокола — бам-м-м, бам-м-м, бам-м-м! Просыпайся, Русь, бери оружие в руки: враг у ворот!»Разгромив Золотую Орду и покорив Крым, грозный ТАМЕРЛАН идет войной на Москву. Уже пало Елецкое княжество, непобедимое войско Тимура штурмует пограничный город:«Завыла боевая труба, и гулямы ринулись в атаку. Причём — конно! Подскакав вплотную, они круто поворачивали коней, прямо с них прыгали на деревянную стену и карабкались вверх, цепляясь за воткнутые копья и помогая себе ножами.
Опер всегда опер — что в наши дни, что в Российской империи при Екатерине Великой. И как его ни называй — «следаком» МУРа или розыскником юстиц-коллегии, — его служба из века в век остается неизменной: раскрывать преступления, ловить уголовников, карать душегубов.Ведь и при матушке-императрице, в «золотой век» Екатерины, хватало грабителей и убийц. За парадными фасадами империи таятся темные подворотни, гиблые трущобы и бандитские притоны. На востоке полыхает Пугачевский бунт. В Москве орудует шайка фальшивомонетчиков.