Купи себе Манхэттен (= Бабки на бочку) - [6]

- Я знаю значительно больше сравнительно честных способов отобрать деньги у сограждан, чем знаменитый Бендер. Но у меня рука не поднимается отнимать кровные у тех, у кого и без меня все отняли. А выуживать из тех, у кого сегодня они есть - чревато. Они либо знают ещё больше способов, чем я, либо за свои деньги могут пристрелить не задумываясь.

Короче, он согласился ехать, не очень выспрашивая, что и как так же, как Дима. Видимо, и его допекла жизнь.

На следующее утро оба были у меня, уже собранные в дорогу. Дима с маленьким чемоданчиком, а Алик Манхэттен - с щегольским кейсом. Он остался верен себе.

- Далеко едем? - спросил Алик. Я плацкартом не поеду.

- Может, ты желаешь в мягком? - съязвил Дима.

Манхэттен поджал губы и промолчал, проигнорировав это замечание.

Мы сидели на кухне, пили кофе, и я рассказывал им, что со мной приключилось.

- Ну что же, - несколько неожиданно подвел итог Манхэттен. - Господа бандиты имеют денежки, и им требуется их отмыть, то бишь вложить во что-то. Разумно.

- Что ты хочешь этим сказать? - спросил Дима.

- Только то, что сказал, - пожал плечами Алик. - Нас посылают прокладывать Великий меховой путь.

- Возможно, - согласился я.

И тут в дверь позвонили. Я открыл. На пороге стоял лысый и с ним двое молодчиков с толстыми бритыми затылками. Лысый молча отодвинул меня и прошел в комнату. Сел на тахту и приказал своим качкам:

- Пригаси всех сюда.

Но из кухни уже сами вышли Дима и Манхэттен.

- Здравствуйте, господа бандиты! - радостно заорал Алик, вытягиваясь по стойке смирно.

И тут же получил сильный тычок в спину, отчего в прямом смысле прикусил язык, поскольку собирался ещё что-то добавить.

Дима развернулся к молодчикам, но лысый остановил всех:

- Все тихо! Сядьте! Ну-ка, сявки, быстро на место!

- Да это он сам, Череп... - забубнил тот, который толкнул Алика, но тут же замолчал и отошел к двери.

- Садитесь! - Череп резко махнул на нас рукой.

Он подождал, пока мы усядемся и быстро выложил то, что считал нужным. Суть сводилась к следующему.

Нам давали взаймы десять тысяч долларов на месяц, считая со дня возвращения в Москву. Без процентов. А мы за это должны были привезти им товара ещё на сто тысяч долларов, которые они нам доверяют. Мне было гарантировано бесплатное место на рынке и защита от залетных и милиции.

На вопрос, как мы доставим в Москву такую массу товара, Череп ответил, что, когда мы будем готовы к отправке, мы просто позвоним, и нам скажут, что делать дальше. Основная задача, как я понял, была найти оптовых продавцов, потенциальных серьезных поставщиков, на будущее.

Нам вручили билеты, деньги и дали адрес в ближайшем к Лабинску городе Курганинске, где я должен был передать письмо некоему Хлюсту. Деньги нас заставили пересчитать. Когда я заикнулся о расписке, Череп только усмехнулся.

- Не требуется. Надо будет - мы вернем себе свое, - он улыбнулся до ушей и добавил. - У нас не крадут.

Глава 2

Мы все сделали, как надо, правда, возня с закупкой товара заняла намного больше времени, чем мы предполагали. Сумма была огромной, товар действительно дешевым, словом, мы набегались и наломались. Помог Хлюст, который организовал хранение и дал машину.

Пока мы собрали товар, пока упаковали, прошло много времени. Мы позвонили по указанному телефону, и нам назвали номер поезда и вагона, в котором нам следовало ехать. Садились мы на поезд в Курганинске. Хлюст привел с собой пяток ребят, здоровенных, явно с темным прошлым. Грузовую машину с тюками шапок и шкурок загнали прямо на перрон. Подбежал было мент, но с ним отошел в сторонку Хлюст, и все уладилось, никто нас больше не тревожил. Погрузились мы в два купе почти пустого спального вагона, задержав поезд всего минут на пять-шесть.

Поезд шел через Украину, но таможенники и пограничники к нам в вагон даже не заглянули. Они обошли его, словно это был вагон-призрак. Дальше было неинтересно. Мы приехали в Москву, на перроне нас встретили Череп и квадратный во главе десятка братков, один здоровее другого. Они быстренько сгрузили тюки - опять же в машину, которая ожидала прямо на платформе.

- Ваш собственный товар помечен? - спросил Череп, подойдя к нам.

Я кивнул.

- Вечером его к вам привезут. Приготовь опись, что и почем куплено в наших тюках.

Манхэттен хотел было возразить что-то, но Дима удержал его за рукав. Вечером мы сидели у меня, Алик составил опись по всем правилам, он помнил все. Я только теперь понял, что напрасно беспокоился, когда он отказывался вести какие бы то ни было записи.

Алик говорил:

- Любая буква, написанная своей рукой - это шаг по дороге в тюрьму. Это - вещественное доказательство. Я и так ничего не забуду. "Все на страницах мозга моего".

Тогда я сомневался, но сейчас убедился, что он действительно помнит все до рубля. Каждую шкурку, каждую шапку.

Под вечер пришел один из кодлы, буркнул, чтобы не запирали двери, и ещё пара бугаев перетаскала наши тюки в квартиру.

Вместо прощания тип буркнул:

- Велели передать, что место твое свободно. Можешь выходить хоть завтра. Но ещё сказали, что добавили день к вашему сроку: так что можете отдохнуть. Срок - тридцать два дня. Усек? Дальше включаем счетчик.